Книга Убийства в стиле Джуди и Панча, страница 62 – Джон Диксон Карр

– Интересно! – сказала Эвелин на пределе своих актерских способностей. – Может ли это быть… та машина, которую ты продал.

– Он заплатил мне, – сказал я, – пачками банкнот. Новыми.

Мы не предлагали ему ничего объяснять, мы перебрасывались фразами друг с другом, будто решали какую-то свою собственную проблему, все больше и больше волнуясь по этому поводу, при этом совсем не заботясь о тех, кто нас слушал. Затем Эвелин замолчала и бросила на клерка быстрый взгляд. Было видно, что это поколебало его уверенность в себе.

– Похоже, мы оба совершили ошибку, – сказала она ему. – Однако, пожалуйста, пусть вас это не беспокоит. В моей сумочке в соседней комнате много настоящих денег.

Тут он увидел, какие мы оба грязные, и его взгляд скользнул к окну. Затем он принял решение. Он плавно перешел к своей речи, вполне искренней, и этим он мне понравился.

– Послушайте, – сказал он, – если я выставляю себя полным дураком, это станет понятно довольно быстро. Но я думаю, что вы парочка мошенников, и я думаю, что вы замышляете что-то дурное. Есть ли какие-нибудь возражения против обыска?

– Да.

Он кивнул и, собравшись с духом, достал из кармана оружие. И снова ему на помощь пришло киноискусство.

– Поднимите руки, – сказал он.

– Чепуха! – воскликнула Эвелин.

– Поднимите руки, – сказал он, и это тоже было сказано искренне.

В глубине души он, вероятно, наслаждался властью, несмотря на свое волнение. Вполне возможно, он мог бы сделать один-два безобидных выстрела, чтобы показать, что владеет ситуацией, но, к несчастью, в результате безобидных выстрелов кто-нибудь всегда оказывается простреленным насквозь. Мы подняли руки – странное положение для спокойного номера в английском отеле с картиной на стене «Олень на водопое при лунном свете».

Затем он обратился к ночному портье:

– Обыщите их.

Портье, который не был любителем кино, с тревогой посмотрел на Эвелин и запротестовал. Служащий был смущен.

– Ладно, тогда обыщите его. К делу.

Портье, который, я мог бы поклясться, бормотал извинения себе под нос, начал робко засовывать руки в мои карманы и доставать оттуда предметы, которые я весь вечер перекладывал из одного костюма в другой. Первое, что он нашел, был конверт с красной печатью. Второе, что он нашел, была банкнота в сто фунтов стерлингов.

– Господи боже мой! – сказал портье, вытаскивая ее.

– Дай мне это, – приказал наш похититель.

Я вряд ли забуду, как он перебирал пальцами банкноту, быстро переводя взгляд то вверх, то вниз, чтобы не терять нас из виду. Дуло его револьвера было покрыто пылью, и я думаю, что внутри ствола была паутина, но это не тот предмет, с которым можно шутить. Затем он снова поднял глаза, сияя торжеством.

– Это все подтверждает. Банкнота поддельная. Да к тому же не очень качественная. Должно быть, рука Уиллоби дрогнула. Мой друг, мы поймали подельников Уиллоби.

Я оглянулся на Эвелин. Итак, банкнота из газеты, найденной, по словам миссис Антрим, в подсобном помещении дома Хогенауэра, тоже была поддельной. И похоже, сам Хогенауэр каким-то образом был втянут в бизнес с фальшивыми деньгами. Это было уже слишком для моего расстроенного ума, а служащий ухмылялся, как Чеширский кот.

– Идите к телефону, – велел он портье, – и разбудите мистера Коллинза. Также позвоните в полицейский участок и скажите им, что мы поймали двоих из банды Уиллоби. За них назначена награда в тысячу фунтов. «Кенвуд Блейк». «Эвелин Чейн». Интересно, какие у вас настоящие имена? Не двигайтесь – или я вас продырявлю!