Книга Убийства в стиле Джуди и Панча, страница 64 – Джон Диксон Карр

Стоун указал на меня.

– Это тот самый человек, – произнес он.

Повисла пауза.

– О-о-о, иуда! – выдохнула наконец Эвелина. – Значит, это все-таки была игра! В конце концов, то, что вы нам рассказывали, эти истории о привидениях… Л. не умер. Держу пари, вы и есть Л. Что ж, я надеюсь, вы удовлетворены.

Стоун поднял глаза и порозовел еще больше.

– Итак, – сказал он, – теперь я еще и иуда, не так ли? Это прекрасно. Это просто превосходно. Настоящим я приношу торжественную клятву: никогда больше, никогда, если доживу до миллиарда лет, я никому не протяну руку помощи. Я… послушайте, болваны, почему вы не подождали и не дали мне все объяснить? – Он протянул руку и схватил инспектора за плечо, как бы для того, чтобы не упасть. – Вы скудоумные, болтающие глупости, сумасбродные… Слушайте. Этот парень на вокзале не собирался вас арестовывать. Он никогда в жизни о вас не слышал. Он шел в наше купе не для того, чтобы схватить вас. Он пришел к поезду, чтобы встретить меня. Это мой зять, вы, рога от пегой коровы, зять, о котором я говорил весь вечер и который, как я сказал, вероятно, мог бы вам помочь! Но стали вы слушать? Нет. Теперь, насколько я понимаю, вы можете забрать свои конверты, Кеппелей и Хогенауэров, и на этом – все. А потом вы будете долго вспоминать эту сцену в прозаическом гостиничном номере с картиной на стене «Олень на водопое при лунном свете».

Ну вот, похоже, и пришел конец нашей карьере беглецов от правосудия. В моей жизни мне редко доводилось испытывать такое чувство облегчения.

Эвелин тихо произнесла:

– Значит ли это, что… э-э…

– И в какую передрягу вы сейчас попали? – проворчал Стоун.

Мерчисон взглянул на служащего и загремел монетами в кармане.

– Что-нибудь не так? – небрежно спросил он.

Зять Стоуна был своего рода версией самого Стоуна, переделанной на английский лад. Кроме того, в нем было что-то, напомнившее мне нашего друга Хамфри Мастерса. Ему было около тридцати пяти, он был плотного телосложения, с квадратной челюстью и светло-голубыми глазами под тяжелыми веками, что придавало ему более пожилой вид. Когда он снял шляпу-котелок (способ полицейских указать на передышку в работе), стали видны его жесткие каштановые волосы, похожие на щетку. У него были две морщинки по краям рта и неторопливая, непринужденная манера говорить, что опять-таки напоминало Мастерса. Он стоял, постукивая пальцами по шляпе, почти рассеянно глядя на служащего, и я решил, что Стоун рассказал ему всю нашу историю.

– Что-нибудь не так, – повторил он, – мистер…

– Робинсон, – сказал служащий. Он казался ошеломленным и остро ощущал револьвер у себя на поясе. – Думаю, – медленно продолжил он, – что здесь произошло что-то очень… неправильное. Я поймал двух членов банды Уиллоби.

– Чепуха, – произнес Мерчисон и снисходительно улыбнулся.

Служащий обвел нас взглядом.

– Кажется, я каким-то образом ошибся, – сказал он. – Вы все смотрите на меня так, будто я что-то натворил… Этот человек дал мне четыре поддельных банкноты по десять шиллингов, и у него в кармане фальшивая банкнота в сто фунтов стерлингов.

Мерчисон, казалось, был слегка удивлен, тем не менее он лишь похлопал собеседника по плечу, как бы давая понять, что тому пора уже идти отсюда восвояси.

– Ну-ну, успокойтесь, – уговаривал он. – Я все об этом знаю. И могу поручиться за леди и джентльмена. С ними все в порядке.