Онлайн книга «Расследования Арсена Люпена»
|
Казалось, он бросает Раулю вызов и готов к поединку в том случае, если тот решит вступить с ним в борьбу. Ведь Рауль знал, что Бертранда была сообщницей своего мужа и что любое разоблачение нанесет смертельный удар репутации обеих сестер. Выдача лакея правосудию была чревата публичным позором для Бертранды. Рауль д’Aвенак не колебался ни секунды. Он подтвердил: – Да. Глупо было бы поднимать скандал. Однако месье Арнольд на этом не успокоился: – Значит, я могу не опасаться судебного преследования? – Да. – И я свободен? – Ты свободен. – Стало быть, поскольку я участвовал в этом деле, человек вашего калибра должен понимать, что я имею право на свою законную долю в будущих прибылях? – А вот на это, месье Арнольд, даже не надейся! – со смехом ответил Рауль. – Ты, как я погляжу, совсем обнаглел! – Это вы так считаете, но не я. И я требую свою долю. Эти слова были произнесены четко, громко, тоном человека, который не намерен шутить. Рауль взглянул на его упрямое лицо и задумался. Противник явно держал в резерве какое-то секретное оружие, позволявшее ему диктовать свои условия. Наклонившись к Арнольду, он тихо спросил: – Это шантаж, так, что ли? На каких основаниях? Что у тебя там, в загашнике? Арнольд прошептал: – Обе сестрички вас любят. Уж Шарлотта в таких делах разбирается! Между сестрами частенько бывают ссоры из-за вас, да еще какие! Причину они не понимают, сами не знают, что это с ними творится. Но одно мое слово – и они станут смертельными соперницами. Может, мне сказать это слово? Раулю безумно хотелось расквасить негодяю нос, но он чувствовал всю бесполезность этого своего желания. Вдобавок Арнольдовы откровения и его самого повергли в сильное смятение. Чувства обеих сестер не составляли для него секрета. Не далее как нынче утром Бертранда страстно поцеловала его; а что касается Катрин, то он часто замечал у нее признаки робкой девичьей влюбленности. Однако он сознательно отгораживался от этих смутных, глубоко таящихся чувств, опасаясь оскорбить двух нежных и очаровательных женщин. «Не стоит об этом думать, – убеждал он себя. – Рано или поздно эти чувства поблекнут». И он весело воскликнул: – Ей-богу, месье Арнольд, ваши аргументы не лишены логики! Но скажите: из чего была сделана ваша шляпа? – Из холста; это позволяло мне носить ее в кармане. – А ваши огромные сабо? – Из каучука. – И это позволяло вам, с вашим гибким телом акробата, передвигаться бесшумно и протискиваться в узкие отверстия? – Вот именно. – Господин Арнольд, ваша холщовая шляпа и ваши каучуковые сабо будут доверху наполнены золотым песком. – Благодарю. Я помогу вам своими советами, чтобы вы побыстрее отыскали золото. – О, не трудитесь! Вы промахнулись: ваша холщовая драга, которой вы обшаривали реку в поисках золота, пуста. А вот мне повезет. Но у меня к вам еще один вопрос: кто расшифровал загадочные цифры, написанные господином Монтесье в завещании? – Я. – Когда это было? – За несколько дней до смерти господина Герсена. – И это вам помогло? – Да. – Прекрасно!.. Бешу! – Чего тебе? – буркнул полицейский, который все еще злился на Люпена. – Ты по-прежнему не слишком веришь в виновность твоих друзей? – По-прежнему. – Ну что ж, в добрый час. Ладно, займись ими, лечи, корми… только не выпускай из этой комнаты, пока я не покончу с нашим делом. Впрочем, они сейчас в таком состоянии, что в ближайшие пару суток вряд ли смогут свободно двигаться. Это даже больше, чем мне нужно; мы прекрасно обойдемся без их услуг; каждый из нас будет заниматься своей частью работы. Ну-с, спокойной ночи, я просто засыпаю на ходу. |