Онлайн книга «Расследования Арсена Люпена»
|
– Теперь поплачь, моя маленькая, а когда выплачешься и поймешь, что у тебя нет причин для самоубийства, тогда мы поговорим. Но она рывком выпрямилась и схватила его за плечи: – Так ты прощаешь меня? Прощаешь? – Мне не за что тебя прощать, и тебе не за что извиняться. – Нет, есть за что. Я убила человека. – Ты не убивала. – Что ты сказал? – Убивают только тогда, когда наступает смерть. – Но он умер. – Нет. – О Рауль, что ты говоришь? Я не убила Вальтекса? – Ты ударила его ножом. Но таких ублюдков не очень-то легко убить. Значит, ты не читала газет? – Нет. Я не хотела… Я боялась увидеть свое имя… – Оно там повсюду. Но это не значит, что Вальтекс умер. – Неужели такое возможно? – Этим вечером мой друг Горжре сообщил, что Вальтекс выжил. Она высвободилась из его объятий и, как он и предвидел, разразилась слезами, выплескивая наружу все свое отчаяние. Она лежала на кровати и рыдала как ребенок, стеная и причитая. Рауль дал ей выплакаться, а сам погрузился в раздумья, постепенно распутывая клубок загадок, вдруг прояснившихся в его сознании. Но как много моментов оставалось пока непонятными! Путь был долгим. В голове снова всплыло первое появление юной провинциалки, которая ошиблась этажом и вошла в его квартиру. Сколько очарования в этих детских чертах! Какая наивность в выражении лица и в этих слегка приоткрытых губах! И как далека эта свежая и бесхитростная провинциалка от той, которая сейчас находилась рядом с ним, борясь с ударами жестокой судьбы! Два образа, вместо того чтобы слиться воедино, теперь распались. Две улыбки разделились. Улыбка провинциалки и улыбка Блондинки Клары. Бедная Клара! Несомненно более привлекательная и, конечно, более желанная, но настолько несовместимая с представлениями о непорочности! Рауль снова сел на край кровати и нежно погладил ее по голове: – Ты не слишком устала? Сможешь отвечать? – Да. – Сначала один вопрос, который вбирает в себя все остальные. Ты ведь уже знала то, о чем я догадался только сейчас? – Да. – Но, Клара, если ты знала, то почему не сказала мне? Для чего столько уловок, такая изворотливость? Для того, чтобы оставить меня в неведении? – Потому что я любила тебя. – Потому что ты любила меня… – повторил он, словно не понимая смысла этого признания. Чувствуя ее глубокую боль и стараясь облегчить ее, он пошутил: – Все это очень сложно, моя дорогая девочка. Если бы кто-то услышал тебя, то подумал бы, что ты немного… немного… – Немного не в себе? – спросила она. – Ты прекрасно знаешь, что это не так и что все, что я говорю, – правда. Признай это… прошу тебя… Он пожал плечами и мягко велел: – Расскажи мне все, дорогая. Когда ты расскажешь свою историю с самого начала, то поймешь, как несправедливо ты поступила, лишив меня своего доверия. Все наши нынешние беды, вся драма, которую мы переживаем, проистекают из твоего молчания. Она повиновалась и заговорила тихим голосом, утерев уголком простыни последние слезы. – Я не буду лгать, Рауль. Не буду пытаться изобразить свое детство не таким, каким оно было… Детство маленькой девочки, которая не была счастлива. Моя мать, которую звали Арманда Морин, любила меня… только вот жизнь… та жизнь, которую она вела, не позволяла ей по-настоящему заботиться обо мне. Мы жили в парижской квартире, она всегда была полна народу, люди приходили и уходили… Среди них обыкновенно выделялся какой-нибудь господин… который всем заправлял. Он приносил много подарков… и еды, и шампанского… Этот господин… это был не один и тот же человек… они сменяли друг друга, и все относились ко мне по-разному. Кто-то был со мной любезен, кто-то нет, и в зависимости от этого я либо приходила в гостиную, либо оставалась на кухне с прислугой… Потом мы несколько раз переезжали из одного дома в другой, квартиры становились все меньше и меньше, и наконец мы оказались в одной-единственной комнате. |