Книга Руки Орлака, страница 218 – Морис Ренар

Послышались приглушенные рыдания. Граф де Праз, закрыв лицо руками, плакал над телом матери.

– В этой склянке яд, который завтра мы отошлем на экспертизу в городскую лабораторию, – продолжал Жан Марей. – Но мы могли бы прямо сейчас… Фредди! Впусти сюда, пожалуйста, тех мсье, что ожидают в соседней комнате.

– Полицейских? – испуганно вскинул голову Лионель.

Жан Марей поспешил его успокоить.

– Нет, – сказал он. – Приглашенных мною свидетелей. Полагаю, лучше устроить все так, чтобы представители правосудия принимали в данном деле минимальное участие.

– Благодарю вас, – всхлипнул Лионель. – А вы, Жильберта, простите меня! Простите за то, что моя бедная матушка… так обошлась с вашей.

– Простите его и за себя тоже, Жильберта, – промолвил Жан Марей. – Будем до конца честными: если бы вы подчинились тете и по ее совету остались ночевать в Люверси, в спальне покойной матери, то «груша»…

– Боже! – прошептал Лионель.

– Но это же ужасно, Жан! – пробормотала девушка. – Просто ужасно!

– …Сработала бы снова, и наутро вас обнаружили бы мертвой, «ужаленной» той самой змеей, останки которой так и не нашли, и это послужило бы доказательством, что ядовитая гадюка еще жива и где-то пряталась все эти пять лет. По мнению вашей тети, игра стоила свеч. Графиня получила бы в наследство все ваше состояние, которое вместе с ролью опекунши теряла в случае вашего замужества, а вашему жениху предоставляла оплакивать свою любимую Жильберту. Вот почему я пустил в ход абсолютно все средства, чтобы отвратить вас от Люверси, распалить ненависть к родовому имению. Однако раскрыть вам глаза на данные обстоятельства я не мог, ибо в то время еще не во всем разобрался. Надеюсь, теперь вы понимаете, как я испугался, услышав ваш крик в парке и увидев, что вы упали возле куста роз, а рядом с вами – графиня. На случай, если бы ей не удалось заставить меня, то есть Фредди Ужа, на ваших глазах ограбить дом, она приготовила дополнительный план: снова заманить вас в Люверси и убить смертельной инъекцией. Мадам де Праз торопилась, мне тоже пришлось ускорить события, и я украл картину псевдо-Мане. А вот и свидетели.

Жильберта, убитая кошмарной действительностью, залилась слезами. Лионель стоял, будто громом пораженный. Обри, не находя себе места, качал головой.

Вошли трое: пожилой мужчина, джентльмен средних лет и юноша – и безмолвно встали возле покойницы. Позади них топтался Фредди Уж. В проеме двери Марей заметил темноволосую женщину с пышной прической – Яву.

– Тоже пожелала приехать сюда, вслед за мной, – недовольно проворчал Фредди. – Эти господа, похоже, обнаружили ее у ворот. Когда заметила, что я взял с собой чемоданчик с инструментами, наверное, подумала, что я взялся за старое… Ступай и жди меня снаружи. Не видишь, я занят – работаю с этими господами и дамой. Остальное тебя не касается.

Префект полиции, мэтр Фейяр и его клерк Фуркад, почтительно сняв шляпы, обводили комнату и находившихся в ней людей жестким, внимательным взглядом.

При виде префекта по лицу Лионеля пробежала мимолетная, словно лучик неведомой лампы, тень тревоги, но Жан Марей пояснил:

– Не беспокойтесь, они здесь, все трое, неофициально – всего-навсего как друзья и свидетели. С господином нотариусом вы, несомненно, знакомы. Мсье же Фуркад – один из его сотрудников, а по совместительству, если можно так выразиться, и мой помощник в этом деле… Итак, господа, все произошло, как я и предвидел. Орудие убийства – сонетка – лежало в сейфе, ключ от которого мадам де Праз, свершившая над собой суд, всегда носила на груди.