Онлайн книга «Последнее дело Холмса»
|
– Интересно, – любезно отозвался я. – То есть я хотел сказать – оригинально. – Благодарю вас. Как я уже сказал, это мой единственный роман, переведенный на английский. Года два назад его опубликовали в «Мистери мэгэзин». – Найду. Он жестом обозначил нечто вроде «оно того не стоит». – Раньше я был, с позволения сказать, простодушный писатель. Из разряда тех, кто ломает себе голову, отыскивая решение, которое, по крайней мере, было бы столь же хитроумно, как и задуманная тайна. – Полагаю, это не просто. – И правильно полагаете. Надо оглушить читателя, показывая ему что-либо, и ослепить его, рассказывая. Играть с его способностью ошибаться и с его забывчивостью. Самое главное – выдвинуть идею, потом спрятать ее, слить со всем тем, что может привести читателя к другой идее… Скажу как на духу: не было для меня наслаждения выше, чем сочинять подобные истории. – А сейчас уже не так? – Сейчас все иначе. Я зарабатываю на жизнь модным жанром и продолжу делать это до тех пор, пока все не бросятся писать «черные романы», и они не приедятся читателю. – И что тогда? – Перейду на шпионские – этот жанр набирает силу. Эрик Амблер, Ян Флеминг и прочие. Он замолк, улыбнувшись меланхолически и задумчиво. Потом заморгал, возвращаясь откуда-то издалека. – А вы? – спросил он с участливым интересом. – После того как покинули Голливуд, вы живете в Англии? Я улыбнулся: – Зачем же, если этого можно избежать. Я давно уж обосновался на юге Франции. – С тех пор, как бросили кинематограф? – С тех пор, как кинематограф бросил меня. – И как же суперзвезда свыклась с этим? – Не знаю, как объяснить… – Я немного подумал. – Одно знаю точно: до сих пор мне удавалось избегать той безжалостной, безотчетной злобы, которая иногда заставляет человека чувствовать себя стариком, выброшенным на обочину жизни. – Это – мудрость. – Нет, всего лишь тяга к душевному комфорту. Злоба очень изнурительна. Я снова взглянул на англичанку, по-прежнему сидевшую у самых стеклянных дверей. И мне показалось, что она нервничает все больше. – Кто это? Фокса проследил мой взгляд. – Некая Веспер Дандас. Путешествует с подругой по имени Эдит Мендер. Вы, наверно, вчера их видели. – Да, видел. Ее что-то очень беспокоит, а? – Похоже на то. Наверно, подруга запаздывает. Я потушил окурок сигары, обозначив конец беседы. Мой собеседник поднялся. – Спасибо, мистер Фокса. – Зовите меня просто Пако. – О-о, нет, не могу. Это слишком… – Фамильярно? – Вот именно, – рассмеялся я. – Позвольте мне оставаться викторианским джентльменом, чинным до чопорности. И снова искоса взглянул на англичанку. Отметил ее нервозность. Жерар меж тем вернулся в зал. – Со своей стороны я не стану предлагать, чтобы вы звали меня Хопалонг. Потому что я этого терпеть не могу. Мое настоящее имя – Ормонд. Но поскольку мы просидим здесь до улучшения погоды и нам еще не раз доведется побеседовать, можете, если угодно, звать меня Бэзилом. – Угодно, разумеется. – Он учтиво наклонил голову. – Для меня честь разговаривать с вами. С этими словами он направился в салон, а я выбрал новую сигару. Но закурить не успел, потому что в этот миг на лестнице с криками появилась Эвангелия. Как в скверных фильмах. Вот так все это началось или, точнее сказать, так начало обнаруживаться. Иных властей, кроме мадам Ауслендер, владелицы отеля и острова, не нашлось. Она вышла на крик, и она же приняла первые решения. |