Книга Под спудом тайны, страница 36 – Сергей Юров

Чернов первым делом повел дворян в варницу. В ней находились два водоварных чана, заторный чан, чан для охлаждения затора, четыре дрожжевых чана, две дрожжевых кадки, железный паровик и масса других принадлежностей. Работники не стояли на месте, каждый из них занимался своим повседневным делом.

Показав солодовню, подвал и комнаты для надсмотрщика и рабочих, Чернов закончил экскурсию в конторе предприятия, располагавшуюся на втором этаже главного здания. Как только конторщики покинули помещение, все расселись вокруг заваленного бумагами стола.

– Вот теперь, господа, и спрашивайте, – предложил хозяин имения, сев на стул с высокой спинкой. – Ответим, нам нечего скрывать.

– Скажите, в имении знали, что француз намеревается пойти по грибы? – поинтересовался Хитрово-Квашнин.

– Конечно, – ответил старший Чернов. – Он не делал из этого тайны.

Следом зазвучали вопросы, что адресовались и другим помещикам. Как оказалось, Черновы прекрасно относились к Сирро, ценили его, даже подумывали отдать за него свою младшую дочь. Смерть француза потрясла всех, особенно переживали Надежда Артемьевна и Елизавета, которой недавно исполнилось пятнадцать. Вчерашнее утро семья провела в усадьбе, никуда с нее не отлучаясь.

– Так что, мы сами хотели бы посмотреть в глаза тому, кто сотворил жуткое злодеяние, – заявил отставной поручик. – Серов был открытым, веселым, порядочным человеком… Помянем его, господа, сердешного. Он хоть и иностранец, а все ж православная душа!

Чернов открыл пузатый шкаф с гнутыми ножками и выставил на стол спиртное, стаканы и закуску. Потерев руки, стал важно постукивать пальцем по бутылям.

– Хлебные водки на любой вкус!.. Не подслащенные: ром, водка, бальзам; а тут сладкие: наливка, ликер, ратафия!.. Все мое, все высшей пробы! Вот Филипп Елизарыч может подтвердить.

Аблов кивнул и попросил налить себе ратафии, остальные отдали предпочтение не подслащенным водкам. Закуской служили нарезанная ломтиками буженина, копченая колбаса и сыр.

В ходе выпивки поговорили о вкусах, упомянули владельцев винокурен. Самым крупным винокуренным заводом в уезде считался тот, что стоял на берегу Байгоры. Принадлежал он внуку знаменитого адмирала Сенявина. Хитрово-Квашнин вспомнил управляющего заводом, штабс-капитана Новицкого, отвозившего за раз в петродарские магазины около двух тысяч ведер полугарного вина и дюжину бочек спирта.

– Моя мать заводила винокурню, – обмолвился он, выпив немного бальзама. – Но та продержалась недолго, года три-четыре. Сгорела дотла от пустяка, от брошенной кем-то курительной трубки. И уж у матери потом не хватило сил восстановить производство… Да, надо сказать, соседом у меня подпоручик Писарев. Так вот он заканчивает строительство винокуренного завода, Собирается писать в Тамбов прошение.

– Пусть он в нем обязательно укажет месторасположение завода, его мощности, количество водки в год, ее виды, – наставительным тоном заявил хозяин имения. – После одобрения останется только оплатить гербовый сбор и получить свидетельство… Да, передайте подпоручику вот что: винокурня должна производить только те виды водок, что указаны в свидетельстве, иначе штраф. Для выделывания другого пития надо получить дополнительное свидетельство. А водка не застоится! Ее можно продать не только казне, но и винным откупщикам вроде купца Небученова. Тот знает, как с нею поступить: частным лицам отпустит, в штофные лавки определит, на ярмарки свезет.