Онлайн книга «Удивительное похищение королевского бриллианта»
|
Чопра не сомневался, что, если сейчас кому-нибудь вздумается обернуться, его тут же заметят. Клоун с мрачной миной, повисший на уровне второго этажа, – зрелище редкое даже для Мумбаи. Он стал затравленно озираться. Черт, что же делать? * * * – Вот! Посмотрите сами. Банерджи отошел в сторону и махнул рукой в направлении стены. Рангвалла и Поппи стояли в кабинете администратора в школе святого Ксавье. Кабинет был обставлен весьма скромно – содержавшийся в идеальном порядке металлический стол в окружении многочисленных металлических стеллажей. На них стояли датированные по годам потертые папки с наклейками на корешках. Рангвалла заметил, что самые старые из них помечены 1952 годом. За столом на побеленной стене висел большой портрет Альбино Гонзалвеса, отца-основателя школы, который смотрел на них сверху вниз с умильно-идиотическим выражением лица. Банерджи снял портрет со стены и отложил в сторону. За ним скрывался стенной сейф. Такую головоломную модель Рангвалла видел впервые. На дверце не было ни наборных, ни поворотных дисков, ни даже панели с кнопками. Рангвалла смог разглядеть лишь прямоугольный жидкокристаллический экран и узкий паз, похожий на порт компьютера. – Это самая последняя модель, – объяснил Банерджи, – полностью компьютеризированная. Нужно подключить вот этот прибор, – он показал на предмет, похожий на мобильный телефон, – и ввести правильный девятизначный код. Пожилой администратор подключил прибор к порту с внешней стороны сейфа. На дисплее тут же замигали красные буквы: «ПОЖАЛУЙСТА, ВВЕДИТЕ КОД». Банерджи подвинул очки к переносице и ввел на клавиатуре прибора код. Сейф несколько раз пропищал, после чего дверца широко распахнулась. Рангвалла и Поппи заглянули внутрь. – Там лежат какие-то бумаги, – констатировал Рангвалла. – Да. Это исторические документы и редкие книги, которые относятся к раннему периоду работы школы. – Значит, воры взяли только экзаменационные листы? – Да, – сказал с отчаянием Банерджи. Поппи задумалась. – Почему мы не можем обратиться в экзаменационную комиссию с просьбой прислать новые листы? – спросила она наконец. – Я имею в виду новые варианты вопросов. – Дорогая Поппи, вы представляете, каким трудоемким процессом является разработка и утверждение вопросов? Обычно у экзаменационной комиссии он занимает несколько месяцев. Уже слишком поздно что-то менять. – Но тогда вор сможет использовать эти материалы для подготовки к экзамену. – Конечно! – Банерджи готов был снова предаться отчаянию. – Не говоря уже о скандале, который разразится вокруг школы, когда станет известно, что мы… что я невольно поспособствовал этому. Мы же не какая-нибудь школа в Бихаре[33], где такие вещи официально поощряются. Наш девиз: Honestas et fides – «Честь и вера». Все наши труды насмарку. И визит его святейшества… насмарку! Снаружи раздался шум, и в кабинет ворвался директор школы Огастус Лобо. – Что, черт побери, здесь происходит? – рявкнул он. – Банерджи? Что вы здесь делаете? Я думал, вы лежите дома с подозрением на тропическую лихорадку? Мы свидетели чудесного исцеления? Рангвалла увидел, как несчастный Банерджи в ужасе заламывает руки. Тут вмешалась Поппи. – Сэр, мы должны вам кое-что рассказать. Она быстро изложила суть дела. Лицо Лобо раздулось, как самец лягушки в брачный сезон. Рангвалла ждал взрыва, но директор только печально покачал головой. |