Онлайн книга «Пес Ее Высочества»
|
— Хорошо, — проговорил он устало. — Жрец, которого обещала привезти Хелен, знает особый ритуал, чтобы остановить превращение и привязать суккуба к супругу. Но она вернётся только через несколько дней, а Беттина уже меняется. Иди к ней. Сумеешь выжить сам и удержать её от убийства других — станешь её мужем и моим преемником. Ощущение было такое, словно его ударили по голове чем-то увесистым, но мягким. Дыхание сбилось, Бьорн уставился на герцога, не в силах поверить сказанному. Стать мужем Беттины? Серьёзно? — А если не справишься, — проворчал Эрик, — сдохнешь первым. Но ладно, пусть будет так. Притворимся, что спасаем прекрасную деву от чудища, и будем молиться, чтобы спастись самим. Бьорн растёр лицо и шею ладонями, больше всего на свете боясь вдруг проснуться. Но ни герцог, ни Эрик, ни кабинет никуда не делись, и с каждым мгновением крепла внутри безумная, нереальная надежда. Он медленно поднялся и расправил плечи, чувствуя себя так, словно за спиной вот-вот распахнуться крылья, и можно будет лететь, выше, ещё выше… И если упасть — то сразу насмерть. — Что я должен делать? Герцог одновременно пожал плечами и развёл руками. — Любить её, раз уж взялся. Судя по кривой ухмылке Эрика, это могла быть и шутка, но Бьорн кивнул со всей серьёзностью. Любить Беттину. Что ж, с этим он справится. Не может не справиться. Эпизод 36, в котором утро доброе, а ночь темна Беттине снова снились кошмары. Чёткого сюжета в снах не было, образы сменяли друг друга, перемешивались, искажались: то сплетающиеся в объятиях обнаженные тела, то текущая по рукам кровь, то страстные поцелуи, то крики боли. Одна её часть больше всего на свете хотела проснуться, другая же наслаждалась происходящим, словно гурман — дорогим вином. Вкус крови на губах одновременно опьянял и вызывал тошноту, животную похоть сменял страх, нечеловеческий голод грыз изнутри, и единственные постоянным образом в этом безумии был Бьорн. Она убивала его. Своими руками. Раз за разом. Рыдала, ненавидела себя, запускала кривые черные когти в живую плоть, упивалась его болью, его криком, вынимала тёплое, бьющееся сердце из разорванной груди, ловила последний вздох… А потом все начиналось снова. И когда она почти уже поверила, что проснуться не сможет… Он пришёл. Беттина не помнила, как именно Бьорн её будил, просто в какой-то момент осознала, что сидит, завёрнутая в одеяло, прижимается щекой к его плечу и рыдает. Он молча обнимал её, и его сердце снова билось совсем рядом, сильно и ровно. — Живой… Ты живой… Она всё боялась поверить, что это правда. Но он обнимал её, в комнате было светло, и никакой крови на постели — за исключением пары пятнышек. И это, если подумать, куда большая проблема, чем дурные сны. Беттина в последний раз всхлипнула и затихла, изредка вздрагивая. Видения, казалось, выпили все силы, даже говорить было сложно. — Снова кошмары? — подал голос Бьорн. Она кивнула и прижалась к нему плотнее. — Что вам снилось? Мгновенно вспыхнувшее раздражение оказалось сильнее страха. Беттина попыталась выпрямиться, а когда не вышло, сердито пихнула Бьорна локтем. Одеяло от движения бесстыдно поползло вниз, и она не стала его придерживать. — Не смей говорить мне «вы», когда я сижу у тебя на коленях голая! Я себя чувствую… — Богиней? Беттина с досадой вздохнула и призналась: |