Книга Убийства на водах, страница 60 – Полина Охалова

— Что за талисманы?

— Ну Вы, я думаю, знаете, что картежники — народ суеверный, с предрассудками, многие считают, что есть предметы, способные притягивать удачу. Раевич уверен, что игроку помогают вещицы недавних покойников, особенно женщин и особенно не своей смертью погибших. А у нас тут, как знаете, одна девица за другой под нож пошли. Вот Раевич и то ли натаскал, то ли накупил у родных от них сувениры — у какой брошь, у какой сережку. Ну и как видите — не подвели амулеты.

— А был среди них браслет с медальоном? — не удержался Печорин от вопроса.

— Да я не особо присматривался, а вроде и был. Что-то вроде браслета он все время в руках держал и поглаживал, когда ставки делал и углы гнул.

Поблагодарив Скарятина и распрощавшись с ним, Печорин направился было к сестре, вернее, к Красинским, где Варя проводила почти все дни у постели своего спасителя, но по дороге встретил Вернера. Доктор заверил, что сестра его в полном здравии, пострадавший тоже быстро идет на поправку, и друзья решили прогуляться до Цветника. Печорин рассказал о своем визите в Скарятину.

— Да, наверное, и Раевича надо исключить из нашего списка, — сказал доктор, — Красинского тоже вымарали, как и литератора. Кто же остался? Лже-Ларин, то бишь Шеревердев да Ваш дьякон суровый?

— Подождите, но, может, Раевич убивал, чтоб добыть суверниры?

— Ах, оставьте, господин поручик! Вы же сами говорили, что видели браслет на руке уже мертвой Веры, а потом он пропал, когда все толпились у тела. Да и покупал ли он вещицы убитых девиц или нет, — это ж можно без труда проверить. Базиль обладает множеством недостатков, но он все же не imbecillus.^[23]Да и на духовное лицо трудно такие подозрения возложить.

— Но Вы же доктор, сами разубеждали княжну, ссылаясь на исторические примеры.

— То-то и дело, что на исторические. Во времена далекие и темные все могло случаться, но сейчас, в просвещенном XIX веке, — увольте меня, верится слабо.

— Словом, Вы предлагаете закончить эту нашу игру в квартальные надзиратели?

— Вот именно. Новых убийств нет, все тихо. Если это наш картежный вор, то он, наверное, уже далеко, может, и в Америку плывет. Так что давайте вернемся к спокойным досугам водяного общества. Вот завтра будет вечер у Лиговских в салоне, — пусть комедией госпожи Ган все и завершится.

— Это не комедия вроде, а мелодрама.

— Ну так еще лучше. И поплачем и посмеемся.

На том друзья и расстались.

Печорин был согласен с Вернером, но в глубине души чувствовал, что ему жаль затраченного времен и усилий, жаль их распавшегося расследовательского триумвирата и досадно, что смерть княгини Веры (да и девиц) останется неотмщенной.

Большая гостиная дома Лиговских была полна народу. Человек тридцать разместились в креслах и на стульях напротив импровизированной сцены. Здесь был и Фадеев с дочерью Еленой (которая решительно отказалась о появления на публике в любой роли), и тетушка Серафима Михайловна, и чета Горшенковых, и вдова Зубова со своей неизменной подругой-соперницей, и доктор Мойер, и литератор Белинский со своим товарищем Ефремовым, и молодые офицеры из окружения ротмистра Юркевича, и счастливый Раевич с новой золотой жилетной цепочкой, и Красинский, усаженный в удобное кресло стараниями заботливой Вареньки, в общем — все, кто не участвовал в представлении, были в зале.