Онлайн книга «Последний рубеж»
|
– Больно, шеф, – с трудом произнес Рики. – Больно! – Я знаю. Все почти закончилось. Сейчас я тебе помогу. Потерпи еще немного. Аллейн развязал ему руки, и они безвольно упали. Потом опустился на колени, чтобы развязать ноги. Белые носки Рики пропитались кровью. Аллейн отвернул их намокшие края. Ноги Рики были туго стянуты проволокой. III В грязной кухоньке Мосс вскипятил воды в кастрюле и разорвал простыню на лоскуты. Сержант Планк ушел в участок звонить врачу и вызывать «Скорую помощь». Феррант и Сид Джонс, пристегнутые наручниками друг к другу, сидели лицом к столу. Фокс стоял рядом с ними, Аллейн – напротив, а Криббидж деликатно ушел в глубь комнаты. Настольную лампу наклонили так, чтобы свет бил в лица арестованным. На столе на листке бумаги лежала расправленная проволока; на бумаге остался красный след. Рики, лежащему на кровати и всем телом чувствующему пульсирующую боль от ран, была знакома эта сцена. Яркие, как театральные софиты, лампы, окрики, уклончивые ответы и завуалированные угрозы – так обычно выглядели сцены допросов в фильмах про полицейских. Однако отец и Фокс ни на кого не кричали, никому не угрожали, говорили с арестованными спокойным, ледяным тоном, отчего становилось только страшнее. – Это ваша проволока? – обратился Аллейн к Сиду. Тот что-то промычал. – Картина висела на ней? Где вы ее взяли? – Я не помню. – В «Лезерс»? – Д-да. – Когда? – Не знаю. – Прекрасно знаете. Когда? До несчастного случая? – Да. Нет. После. – Где? – В конюшне. – Где именно? – Не знаю. – Знаете. Где? – Висела на стене. Там целый моток. – Вы отрезали этот кусок? – Нет. Он уже был отрезан. Валялся рядом. А что такого? – Попытка Сида изобразить возмущение выглядела жалкой. – Подумаешь, кусок старой проволоки! Вот я и взял его картину повесить. И что? Перемежая английские ругательства с французскими, Феррант велел ему придержать язык. – Я его не связывал, – огрызнулся Сид. – Это все ты. – Merde[48]. – Вас обоих препроводят в полицейский участок в Маунтджое и там предъявят обвинения. Все, что вы скажете с этого момента, будет запротоколировано и может быть использовано против вас в суде. Пока все. – Встать! – скомандовал Фокс. Криббидж помог арестованным подняться, потом вместе с Фоксом препроводил их в дальний угол комнаты. Когда они проходили мимо кровати, Фокс положил им ручищи на плечи и заставил повернуться. Глядя в лицо Рики, Феррант изобразил полное равнодушие, а Сид, чья вялая физиономия и так всегда напоминала внутренности матраса, закатил глаза. Фокс подтолкнул их в спины, и под надзором Криббиджа арестованные проследовали в дальний конец комнаты. Констебль Мосс принес с кухни кастрюлю с прокипяченными лоскутами и поставил ее перед Аллейном. – Спасибо, Мосс, – сказал Аллейн. – Не знаю точно, что можно делать до приезда врача. Наверное, только обтереть раны. – Лоскуты стерильные, сэр, – сказал Мосс. – Десять минут кипятил. – Отлично. Пока Мосс держал кастрюлю, Аллейн очень аккуратно протер сыну рот и глаза. – Хорошо. Аллейн снова осмотрел лодыжки сына. В раны попали нитки от носков. – Здесь я лучше трогать не буду, – кивнул Аллейн. – Скоро приедет врач. – Все будет нормально. – Конечно, будет. Тебе, наверное, ужасно больно? Рики попытался ответить, но не смог, потом все же с усилием проговорил: |