Книга Хозяйка медовых угодий, страница 28 – Ри Даль

— Смотри, — сказала я, показывая, как втыкать кирку. — Бей вот так, чтобы разрыхлить землю, а потом мотыгой убирай её в сторону. Только осторожно, чтобы не пораниться.

Лина кивнула и попробовала ударить мотыгой. Её маленькие руки дрожали от усилия, и земля почти не поддавалась, однако малышка упрямо продолжала. Я улыбнулась, чувствуя гордость за её старания, и взялась за кирку. Первый удар отдался в плечах болью. Я стиснула зубы и продолжила, вгрызаясь в почву сантиметр за сантиметром.

Копать в лесу оказалось адом. Корни, толстые и тонкие, цеплялись за инструменты, будто живые, не желая отпускать землю. Камни царапали руки и ломая ритм. Я то и дело останавливалась, чтобы выдернуть очередной корень или отшвырнуть камень, а Лина пыхтела рядом, пытаясь подражать мне. Её мотыга скользила по поверхности, оставляя лишь царапины, но она не сдавалась.

К середине дня мы продвинулись всего на пару метров. Траншея была неглубокой — не больше ладони в глубину и шириной с мою ступню. Я окинула взглядом проделанную работу и поняла, что первоначальный срок был весьма самонадеянным. С таким успехом мы будем копать траншею, по меньшей мере, а то и целый месяц.

Месяц… А ведь семена требуют полива уже сейчас. Не получится забыть обо всём и заниматься только канавой, нужно и другим вещам уделять время.

М-да-а…

Я вытерла пот со лба, чувствуя, как спина ноет, а руки дрожат. Лина сидела на корточках, тяжело дыша, её лицо покраснело, а платье покрылось грязью. Я поняла, что дальше так продолжаться не может — мы обе вымотались.

Кажется, Лина прочла все выводы на моём лице и поджала губы.

— Слишком медленно, да? — спросила малышка с такими несчастными глазами, будто в самом деле думала, что это она виновата в столь скромных успехах.

— Ничего страшного, милая, — я обняла её за плечи и осторожно встряхнула. — Любой, даже самый маленький шажок уже приближает к цели. Вода точит камень капелька за капелькой, и мы тоже обязательно справимся, рано или поздно.

— Как это точит? — удивилась Лина.

Я показала на ручей:

— Видишь вон ту ложбинку на большом камне внизу?

Малышка пригляделась и быстро поняла, что я имею в виду.

— Ну да, камни ведь всегда такие — неровные.

— Конечно, но ещё один становятся гладкими благодаря воде, потому что вода их шлифует. И в них иногда появляются такие вот специфические выемки — там, куда постоянно капает вода, в одно и тоже место, долго-долго. И в конечном счёте даже твёрдый камень сдаётся. Это называется упорство. А упорство сильнее обстоятельств.

— Всегда? — доверчиво спросила Лина.

Тут мне пришлось немного слукавить, и я ответила:

— Да, всегда.

И я действительно именно так и считала. Просто не стала напоминать Лине, что существуют и такие обстоятельства, которые не исправить уже ничем, никаким упорством, силой, деньгами. Эти обстоятельства были прекрасно известны и мне, Лине — она потеряла мать, а я — мужа и дочь. Но, покуда мы живы, упорство — всё, что нам остаётся. И оно в самом деле сильнее любых обстоятельств.

Мы улыбнулись друг другу понимающе.

— Пойдём, милая, — сказала я, беря девочку за руку. — Надо поесть и отдохнуть.

Лина не стала спорить и поднялась с явным облегчением. Мы вернулись к хижине, еле волоча ноги. Солнце стояло высоко, но жара не чувствовалась — лесной воздух был прохладным, а ветер, гуляющий по лугу, приносил запах сухой травы.