Книга Гарпун дьявола, страница 126 – Тони Бранто

Мной владело странное щемящее чувство. Не я один мечтал о самолёте. Тёрнер, поработав медиком, лишь в сорок пять лет решился расправить паруса. Возможно, медиком он стал по воле отца. Теперь мне стала понятна податливость Тёрнера, его боязливость перед миссис Брекенридж и то, как вчера он поддерживал любую версию случившегося, лишь бы не подумали на него.

Неужели и я позволю снимку Мэнтла над моей кроватью мозолить мне глаза ещё лет двадцать?

– Правда, не знаю уж, какая рыба любит сыр. Голавль, разве что?

– «Моби Дик», значит, – задумчиво сказал я. – А ты знал, что капитан Макэвой уезжает отсюда как раз потому, что не в состоянии здесь заработать?

Дед кивнул.

– Адам рассказал вчера. Один уезжает за мечтой, другой за ней приезжает. Что одному мусор, другому – клад, – засмеялся дед.

– И про Джуди знаешь?

– Знаю.

– От Адама?

– Нет. Я давно это знаю, – ответил дед.

Мы умолкли. Мне не хотелось спрашивать, откуда он мог знать про то, чем промышляла Джуди. Мне почему-то было неловко об этом спрашивать.

– Знаешь, почему Летисия стала сплетницей? – неожиданно спросил дед.

– А она ею стала? Я думал, такими рождаются.

– Возможно. Но тебе не кажется странным: Летисия сплетничает обо всём, но, прознав, что Джуди продаёт себя, не сказала об этом ни единой душе.

– Потому что она – хорошая женщина.

– Ты молодец, что так думаешь. Ты настоящий мужчина, Макс.

– Брось это. Что ты меня хвалишь как маленького! В чём дело?

– Сюда не перебираются за счастьем, отсюда только уезжают, – дед глядел куда-то вдаль. – В войну на остров перевозили беженцев, но по своей воле в унылость нашу силком никого не затащишь. За всю жизнь, что я прожил здесь, только два человека добровольно переселились в Сент-Фоуи: Тёрнер, чтобы ловить рыбу, и много лет назад в эти края переехала Летисия в надежде скрыться ото всех.

Моррис вынырнул из ресторана с подносом, над которым вился пар. Наша рыба была хорошо приправлена лимонным соком и посыпана зеленью. Хозяин пожелал приятного аппетита на крепком моряцком и скрылся, и мы взялись за приборы, готовые проглотить рыбу целиком.

Меня осенило: Летисия. Которая знает всё и про всех. Которая оставалась одна, пока мы в первый раз ходили к маяку, и которая позже могла взять ключ из куртки и положить его обратно. Которая ходила к Кампиону ранее, чтобы отнести ему выпечку. А после неё Кампиона живым никто не видел. А то, что позже она видела кого-то в витрине магазина? Жёлтый дождевик – да здесь у каждого абсолютно такие. Состряпано для отвода глаз. Никого там не было. Страсть. Любовь. Это двигало мисс Вудс все эти годы.

Как там пела Цара – «Я знаю, что когда-нибудь чудо случится»? Она была влюблена в Кампиона. Почему сейчас это так явно бросается в глаза? Из-за фотографии с петухом. Летисия не пришла к нам вечером с угощениями уже на следующий день. Потому что носить было некому – Кампиона не было. Она убила его. Чуда не случилось. Безответная любовь. Столько лет… Когда мы ушли с дедом в первый раз, она могла взбежать к лавке свиданий… Там состоялось её свидание. Единственное и последнее свидание Летисии Вудс и Рэя Кампиона. И гарпун – стрела амура… Но я бы на её месте целился в сердце, а не в горло.

– Ты меня слушаешь?

– А? – вздрогнул я от неожиданности, вынырнув из своих размышлений.