Книга Гарпун дьявола, страница 47 – Тони Бранто

– Ясно.

– Билли – очень болезненный мальчик. Недавно я сама ходила за лекарствами для него. У Келли был выходной, а мужчины все отсутствовали. Вот Ровена и попросила меня сходить через холмы в аптеку, дала список. Конечно, я сама предложила ей свою помощь. Благо она женщина разумная, сразу согласилась. А как же! С больным ребёнком-то!

– Значит, Рассел рассказал об этом полиции, – бросил Адам, и я решил, что он просто бубнил под нос, ни к кому не обращаясь, но это оказалось не так.

Летисия замотала головой.

– Полиции он ни слова не сказал, – призналась она.

Мы, похоже, задались одним и тем же вопросом, пока молча таращились на хозяйку дома, и Летисия быстро считала с наших физиономий замешательство и поспешила сказать:

– Я виделась с Расселом сегодня, мы встретились, как раз когда я шла от мисс Саллендж. Я поблагодарила его, что он мне так вовремя сказал про своё колено. Это у него верный знак неприятностей. Ох, иначе не представляю, как бы я оказалась без денег. Сам он поставил и проиграл довольно много, как сообщил. Он азартен, это его подвело. Я спросила, правда ли всё это. Ну, про Ровену. Он стал отрицать, но при этом улыбался. Я поняла, что он прикрывает Ровену. Зачем? Не знаю. Но у нас ведь добрые люди живут. А нужна ли доброте причина?

Я ухмыльнулся и отправил в рот второй кекс.

– Я поняла, что полиции он ничего говорить не стал, – подытожила Летисия. – Зачем ему подставлять и без того страдающую душу?

– Мисс Вудс, – обратился Адам. – А когда вы несли Кампиону кранахан, по дороге вы никого, кроме Джона Макэвоя, не встречали?

Летисия сосредоточенно нахмурилась.

– Никого.

– А наверху?

– Только Кампиона, конечно же. Он сидел там один.

Но мой друг почему-то не отступал:

– Ну а пока вы были там, кто-нибудь поднимался?

На этот раз она задумалась и вроде бы не находила правильного ответа, разыскивая его глазами среди мебели. Ответ попался в районе комода с проигрывателем. Женщина снова перевела взгляд на Адама:

– Разумеется, нет. Я ведь инспектору так и сказала.

Мы распрощались с Летисией и уже в седом сиянии луны поплелись в сторону дома. Я первым нарушил безмолвие:

– Как же так? Рассел ведь подвергает себя опасности! Он заявляет, что был во время убийства в этом районе!

– Наоборот, – спокойно парировал Адам, – он подстраховывает себя.

– То есть как?

– Очень просто. Без четверти девять, когда Рассел приходит к миссис Брекенридж, ещё неизвестно об убийстве. Поэтому он может спокойно говорить о том, где был, кому угодно. Значит, если рассуждать логически, Рассел в это время ничего не знал про убийство.

Я вытянул губы трубочкой, соображая.

– Верно, – согласился я.

– Конечно, он может и врать… Но в таком случае он лихо придумал это оправдание. Заявить до десяти, что он был недалеко от места преступления. Да, умно. Может статься, что он заранее всё продумал.

– Почему же тогда Джуди врала?

– Это логично, Макс. Дочь защищает отца.

– Но… – здесь я прервался, потому что стало саднить в горле. То ли кексы Летисии вызвали изжогу, то ли ситуация стала горькой. Я всё-таки закончил мысль: – Если Джуди врала и Рассела не было дома, выходит, и Джуди могла быть во время убийства не дома, а где-то в другом месте?

Адам походил на давшего обет молчания монаха. С бесстрастным лицом он медленно двигался и о чём-то думал. Его руки держались за пояс спереди.