Книга Волчье кладбище, страница 126 – Тони Бранто

– Рана ещё давала течь, – согласился Робин.

Он взглянул на меня виновато и сказал:

– Это было на следующее утро после убийства. Я встретил Анну в лесу, она плакала. Я был не в студенческой форме, и она приняла меня за случайного прохожего из деревни. Слово за слово. Она рассказала, как осталась одна после войны, что никого близкого в её жизни не было. Хрупкое создание. Затем стала говорить, как хотела любви, но Милек был всецело предан сыну. Я попытался её утешить. Рядом была сторожка, я хотел попросить у Диксона воды для Анны.

Мне хотелось выдать какой-нибудь скабрёзный комментарий с соответствующей ухмылочкой. Но только я раскрыл рот, как получил от Адама категорическое предупреждение под ребро. И продолжил слушать признания Робина.

– Внутри было пусто, – Роб немного смутился. – Анна обняла меня. Ей просто хотелось излить душу, возможно, ощутить глоток любви. Ничего больше. Ничего и не было. Но я зацепился рукой за её брошь. Капля крови, должно быть, тогда и просочилась. А хвост стрекозы обломился и запутался в бинтах. Я поначалу этого не заметил. Дарт увидел нас, идущих со стороны сторожки. Он отчитал меня. Затем отчитал Анну. Суровая личная нянечка Кочински! Как смею я и смеет она в такое нелёгкое время вести себя подобным образом! Чёрствый малый! Ему не понять, что значит чувствовать. Когда Анна увидела сломанную стрекозу, то сняла брошь с жакета, принялась за поиски. Она переживала, что хвост остался в сторожке. Мы не могли проверить это, сторожку стали закрывать. Я принялся тщательно обыскивать каждый угол в здании. Боялся, что…

– …что этот кусочек найдёт Джо? А потом сложит два и два и обнаружит новый способ подставить тебя. Неожиданный поворот: незаконнорождённый сын члена парламента, убивший человека, и жена проректора университета, унаследовавшая состояние, – подытожил Адам.

– Я понимал Анну, как никто другой. Мы с ней одним воздухом дышали. Оба знали, каково это – жить с клеймом безотцовщины.

– Она беременна, – пробормотал я.

Роб потянулся ко мне смущённым взглядом:

– Ничего у нас не было. Минутная слабость, которая закончилась ничем и не могла повториться. Мы просто заложники жизненных ситуаций. Она сказала ещё тогда, в сторожке, что ждёт ребёнка. Это ребёнок Милека. И что у ребёнка не будет отца. А я знаю, что значит родиться без отца…

Я не стал возражать. Мне было всё равно. Анна мне наскучила. Иначе говоря, я оказался мальчишкой, спасовавшим перед трудностями взрослой жизни. Мечтать об этом у меня выходило искуснее. Я бросил женщину с ребёнком. Да, да, это был я – просто ублюдок, не способный дать то, в чём она нуждалась.

– Так какой вариант должен вернуться обратно в архив? – таинственно изрёк Адам.

Робин, поколебавшись, взял в руки фотокарточку, украденную Джо, и разорвал её на мелкие кусочки.

– Я так и думал. Потому прилагал старание, чтобы моя работа была достойна остаться в архиве. – Адам спрятал снимок с топором обратно под кровать.

– Почему? – взорвалось во мне, когда Робин вышел. – Почему сразу не дал знать, что под простынёй ты?

– На случай, если бы Джо на самом деле не спал. Или кто-то ещё. Я бы не хотел обнаружить свои намерения, не докопавшись до сути, – сказал ботаник озабоченно.

Из соседней комнаты доносилась возня. Джо собирал вещи. Мы заглянули к нему.