Онлайн книга «Волчье кладбище»
|
Я представил, как Лерри повернул ко мне лицо, почувствовав сквозь стену мою внезапную сконфуженность. Может, и не стоило говорить всё это, но уже поздно было идти на попятную. – Макс, священники занимаются сексом, – сказал Лерри просто, без обиняков. – Но только с жёнами, – тут же заметил я. – Но до войны вы же грешили на все четыре стороны… Молчание. Лерри задумался. – А после войны вы даже не женились. Вот я о чём. – Стало быть, хочешь знать, что происходит в голове? – вздохнул священник. – Очень! А то настоящий конандрум[79]. Знаете, это словцо очень любит один мой приятель. Если я правильно понимаю его значение, то вот оно мне прямо сейчас внутренности жжёт! Послышался скрип деревянной лавки, затем вздох. Лерри долго молчал, должно быть, он по привычке сплёл перед собой пальцы и глядел на них. Минут пять мы просидели в абсолютной тишине. В какой-то момент я неслышно наклонился и попытался заглянуть в решётчатое окошко между нами. Вдруг он там уже мёртв? Там было нескончаемо темно. – Я импотент, Макс, – раздался его голос, ровный и спокойный. Меня, будто волной, отбросило обратно к стене. – А?.. – Да, именно. Тот осколок ранил меня в нижнюю часть позвоночника, где проходят важные нервы… и обезоружил меня. Я этого не ожидал. – Вот чёрт! – слетело с языка. – В самом деле, вот чёрт! – печально согласился Лерри. – Теперь ты знаешь всё, Макс. Я скользнул с сиденья на ледяной пол, упёршись коленями в стену. Мысли все пропали куда-то. – И что? – спросил я. – Это всё? – А ты надеялся услышать, как я пересмотрел всю жизнь, как осознал значение Господа и разглядел свою греховность? Ты хотел морали? – Лерри по-доброму ухмыльнулся. Мне так показалось по голосу, ведь лица его я не видел. – Я знаю, что творится в твоей голове, Макс. – Знаете? Даже я не знаю! – Конечно, знаю, – священник скорбно выдохнул. – Природа у всех одна. В юности и я считал себя самым независимым человеком на земле. Были и девушки, это правда. Правда и то, что мне не было дела до их любви, а они любили меня. За дикость, неотёсанность, за то, что я готов был сожрать их сердца, а потом выплюнуть и забыть о них навсегда. Я был циником. Во мне кипела страсть и обжигала этих милых девушек. Я был демоном. Таким же, как ты сейчас. Непоколебим, как крепость, был. Я сглотнул. – И вдруг на войне к нам этот осколок прилетел. Боже правый, сколько раз я потом рассуждал, ведь мог же он в другое место, чуть поодаль, в другого человека попасть. Но нет, он как специально, как в наказание выбрал меня. Позвоночник оперировали, что можно было, восстановили. Теперь хромаю только временами. А мужские способности вернуть не удалось. Об этой проблеме я ни с кем не говорил. Неловко было. Но в церковь не потому пошёл. Не чтоб как за ширмой укрыться. Просто, видишь ли… Лерри прочистил горло. – Во мне осталась пустота, я не нашёл, чем её заполнить. У меня был смысл жизни: моё настоящее. Ни мысли о будущем. Прекрасное время. Бесценное. И у меня это настоящее вдруг отняли, выдрали с корнями. Он помолчал с минуту. Послышался шорох ткани. Лерри перебирал пальцами сутану. – Война отрывала руки и ноги, отнимала разум. Меня лишили пустяка, если уж сравнивать. Наверняка не меня одного в этом смысле. Но другие, уверен, в большинстве своём переключились на что-то, свыклись и просто радовались, что остались живы. Я, к несчастью, оказался в меньшинстве, один на один со своей проблемой. |