Книга Четыре крыла, страница 154 – Татьяна Степанова

– Не залили цементом. Не сожгли! – крикнул в темноте Макар.

Свет вспыхнул в доме. Макар увидел Клавдия, прижавшегося спиной к стене дома, почти рядом с распахнутым окном. И Виноградова-старшего – внутри у подоконника. С охотничьим карабином.

– Я не хотел убивать сына! – Виноградов-старший рубанул воздух левой мускулистой рукой, словно отсекая от себя все их обвинения. – О втором мальчишке я горько скорблю! Но я был вынужден задавить его… клопа… Он бы на меня донес. А в тюрьму я не сяду!

Его новый резкий отчаянный жест.

– Да пошли вы все!! – Виноградов-старший вскинул карабин и…

– Не стреляйте! Не надо! – почти взмолился Макар.

Клавдий рванул в окно, пытаясь его обезоружить. Но ему помешала створка, отгородившая его от Виноградова-старшего. И тот опередил его на долю секунды. Он уже не мог развернуться корпусом и выстрелить в упор в Мамонтова.

Он дернул рукой вверх, приставил дуло карабина к виску и…

Выстрел!

Убойная сила отбросила его к стене.

Кровь из простреленного виска обагрила светлые виниловые обои.

Две недели спустя

Полицейские в костюмах химзащиты извлекли тела Игоря и Руслана из подвала, они долго и тщательно разгребали горы насыпанной извести. Труп Виноградова-старшего осмотрели и увезли в морг. С вердиктом – суицид. Обычная полицейская рутина.

Макару и Клавдию в этот раз избежать общения с полицией не удалось. Они досыта хлебнули уголовно-процессуальной канители, от коей столь самоотверженно пытался их уберечь участковый Бальзаминов. Но особых вопросов у полиции к друзьям не возникло. Место происшествия в Полыни говорило само за себя.

Клавдий и Макар почти не обсуждали между собой события в Полыни. Оба они словно все еще слышали роковой выстрел во тьме… Макар меланхолично вспомнил греческий миф – пророческий и печальный, однако он уже не брался судить об отношениях Кинира и Адониса. О взаимных чувствах и страстях сына и кругом виноватого перед ним отца… Сын после разлуки явился к отцу за самой банальной вещью – деньгами. Напуганный счетчиком, выставленным ему грозным и могущественным клубом «Малый», он обратился за помощью к единственному родному человеку на свете, но уязвил его своими обвинениями в самое сердце. Вместо помощи он получил от отца вечный покой. А его неожиданный, но верный и преданный товарищ Руслан не смог в третий раз спасти приятеля от смерти и судьбы. Напротив – он, Приносящий Беду, возможно, косвенно сыграл гибельную роль в жизни Адониса. Или то все досужие суеверия? Макар размышлял и об этом. Тело Руслана опознали быстро по его врожденному «редчайшему телесному рудименту». В результате его мать Розу избавили от страшной процедуры посещения морга. Останки Игоря и опознавать-то было некому. Все сделали формально, пригласив в прозекторскую несчастную Верушку, видевшую последней отца и сына вместе – в марте месяце. Еще сравнили их ДНК, она и подтвердила родство.

На маленьком сельском кладбище в Скоробогатове появилась новая могила – Руслана и Игоря с согласия Розы похоронили вместе в закрытых гробах. Погребение полностью оплатил Макар. На могиле среди венков поставили две увеличенных фотографии. Хвост и Адонис… Макар думал о них, не делясь с Клавдием душевной болью. Два молодых человека, еще толком и не начавших жить и не совершивших ничего значительного, героического, памятного… Две песчинки, подхваченные ураганом жизни. Их в общем-то нелепый трагический конец… Макар вспомнил знаковые и горькие слова Клавдия о четырех крыльях. Неумолимая судьба лишила крыльев и юных Адониса и Хвоста, уподобив их герою мифа, рухнувшему с небес в бездну. Финал античной трагедии. Вся бурная и сумасшедшая одиссея, закончившаяся выстрелом самоубийцы. Макар и в этом не брался судить ни Кинира, ни его сына. Он – сам отец троих детей не загадывал в будущее: какими вырастут его собственные дочери и сын? И насколько с взрослением изменится их отношение к нему – отцу, снедаемому страстями, терзаемому депрессией, тщетно борющемуся с алкоголизмом…