Книга Бестолочь, страница 83 – Патриция Хайсмит

Корби с секунду помолчал. В глазах у него мелькнуло беспокойство.

— Цель этого посещения очень скоро станет ясной, — ответил он.

Киммель и Уолтер обменялись взглядами. Выражение лица Киммеля переменилось. Теперь в его маленьких глазках проскальзывало нечто вроде любопытства, и Уолтер заметил, как уголок его сложенных сердечком губ изогнулся в подобии улыбки, которая, казалось, говорила: мы оба жертвы этого молодого кретина.

— Мистер Стакхаус, — обратился к нему Корби, — не станете же вы отрицать, что думали о действиях Киммеля, когда преследовали автобус, в котором ехала ваша жена?

— Говоря о «действиях» Киммеля…

— Мы это обсуждали, — оборвал Корби.

— Стану, — возразил ему Уолтер. — Я это решительно отрицаю.

За эти несколько секунд Уолтера охватило такое сильное чувство симпатии к Киммелю, что он растерялся и попытался скрыть это чувство. Теперь он твердо знал, что Киммель не рассказал Корби о его посещении лавки и не собирался рассказывать.

Корби обратился к Киммелю:

— А вы, очевидно, отрицаете, что, прочитав о появлении Стакхауса на автобусной остановке, подумали о том, что Стакхаус убил свою жену таким же способом, как вы — свою?

— Трудно было не подумать, поскольку в газете намекалось на это, чуть ли не утверждалось, — спокойно ответил Киммель, — но я моей жены не убивал.

— Киммель, вы лжете! — закричал Корби. — Вы понимаете, что своим поведением Стакхаус заложил вас. Однако стоите тут и строите из себя невинность!

Киммель с великолепным безразличием пожал плечами.

Уолтер почувствовал приток свежих сил и перевел дыхание. Теперь-то он догадался, что Киммель боялся, как бы он не выболтал об их первой встрече, и боялся не меньше, чем Уолтер — его. Киммель был явно не расположен откровенничать с Корби. Молчание Киммеля вдруг предстало Уолтеру в ореоле героического благородства, так что сам Киммель показался сияющим ангелом по сравнению с Корби, воплощенным сатаной.

Корби нервно прохаживался по комнате. Он утратил сходство с воспитанным старшеклассником и напоминал сейчас гибкого длинноногого борца, который топчется перед противником, готовясь пустить в ход запрещенный прием.

— Вас совсем не удивляет тот факт, что Стакхаус вырвал из газеты заметку об убийстве вашей жены, а потом помчался за автобусом, в котором ехала его жена, в тот вечер, как ее убили?

— Вы же сами сказали мне, что жена Стакхауса покончила самоубийством, — удивленно возразил Киммель.

— Это не доказано.

Корби затянулся сигаретой, меряя шагами пространство между Киммелем и Уолтером.

— Так что же вы в конце концов пытаетесь доказать? — спросил Киммель. Скрестив на белой рубашке руки, он прислонился к стене. Свет лампы, что горела у него над столом, отражаясь в стеклах очков, превращал их в яркие непроницаемые кружки.

— Самому бы хотелось знать, — глумливо ответил Корби.

Киммель снова пожал плечами.

Уолтер не мог сказать, смотрит ли на него Киммель или нет; он перевел взгляд на открытую книгу, лежащую на столе у Киммеля. Когда он пошевелился, у него заболела шея. В огромной книге текст на странице был расположен двумя колонками, как в Библии.

— Мистер Стакхаус, вам не приходило в голову, когда вы прочитали в газете об убийстве Киммель, что сам Киммель мог убить свою жену?

— Вы меня уже спрашивали об этом, — ответил Уолтер. — Нет, не приходило.