Книга Бестолочь, страница 86 – Патриция Хайсмит

— Но ведь это так просто, верно?

— Ты мне тоже не веришь! — произнес он.

— Я верю. Я хочу верить. Но…

— Нет, не веришь, а то бы не стала просить!

— Ладно, хватит об этом. — Она покосилась в сторону. — Давай говорить тише.

— А в чем дело? Я за собой никакой вины не знаю. Но ты мне не веришь, это ясно как день. Предпочитаешь сомневаться, как все другие!

— Уолтер, перестань, — прошептала Элли.

— Ты ведь подозреваешь меня, скажешь нет?

Она ответила ему таким же яростным взглядом.

— Уолтер, я еще извиню твое поведение тем, что у тебя издерганы нервы, но только если ты немедленно прекратишь!

— Ах, извинишь! — передразнил он.

Элли вскочила и выскользнула из-за столика, Уолтер только успел заметить, как в дверях мелькнули разлетающиеся полы ее пальто. Он поднялся, вытащил бумажник, бросил на стол пятидолларовую бумажку и выбежал на улицу.

— Элли! — позвал он. Он всмотрелся в мешанину огней и машин на 42-й улице, окинул взглядом перекрестки на другой стороне. Она, вероятно, пошла к вокзалу Пенн, чтобы сесть на поезд до Леннерта, раз свою машину оставила дома. А если не к вокзалу? Где живет Пит Злотников? Где-то в Вест-Сайде. Да ну его к черту, подумал Уолтер. И ее тоже.

Он вернулся на стоянку на Третьей авеню. Домой он поехал привычным маршрутом по Ист-Ривер-драйв. Большие склоненные ивы по сторонам Марлборо-Роуд недалеко от дома наводили на него тоску, оживляли в памяти сумрачные крылатые фигуры, парящие над могилами и надгробиями на гравюрах Блейка. Он поставил машину в гараж. Когда под ногой у него треснула веточка, он подскочил на месте. Расколотую болтающуюся нижнюю перекладину калитки он не отбросил пинком, как обычно, а приподнял и закрепил на поперечине.

Проснулся он в шесть утра — пошаливали нервы и мучительно хотелось есть. Он натянул старые парусиновые штаны и рубашку и короткую фланелевую куртку, в которой ездил на рыбалку. Проходя через кухню, он прихватил кусок хлеба с сыром и направился к сарайчику у гаража. Он решил починить калитку.

Ему пришлось отпилить от полена кусок на скрепу, но, поскольку перекладина была примерно из такого же дерева, конечный результат его удовлетворил. Он соединил перекладину — не лучшим образом, однако теперь она хоть не будет скрести концом по земле. До семи (он обычно вставал в этот час) оставалось еще двадцать минут, поэтому он принес из гаража кисть и белую краску и подмазал кухонное крыльцо в тех местах, где краска начала слезать. Он заканчивал, когда со стороны дороги послышались шаги. От автобусной остановки в конце Марлборо-Роуд приближалась Клавдия. Она издали ему улыбнулась и крикнула:

— С добрым утром, мистер Стакхаус!

— Доброе утро, Клавдия! — отозвался он. Виновница всех его бед, подумал Уолтер. По крайней мере, самой крупной. Она несла в сумке купленную для него зелень.

— Рановато вы нынче, — заметила Клавдия. Она, казалось, обрадовалась, увидев его в старой одежде, хлопочущим по хозяйству.

— Я решил, что давно пора наладить калитку. Осторожней — нижняя ступенька еще не высохла.

— Вот и славно! — весело ответила Клавдия. Она осторожно переступила и вошла на кухню.

Уолтер отнес краску в гараж, промыл кисть скипидаром и вернулся в дом. Поднявшись на второй этаж, он позвонил Элли из верхнего телефона. У него не было уверенности, что она окажется дома. Она подняла трубку только после пятого или шестого вызова и объяснила, что принимала ванну.