Книга Бестолочь, страница 88 – Патриция Хайсмит

Сейчас она была освещена ярче, чем раньше. Два или три человека просматривали книги на столах; через стекло витрины Уолтер заметил, что Киммель подошел и заговорил с женщиной, а та протянула ему деньги. Еще не поздно уйти, подумал Уолтер. Опрометчивое и глупое предприятие. Он оставил на службе незаконченную работу. Дик на него рассердился. Можно было пуститься в обратную дорогу и поспеть в фирму к четверти пятого. Но он знал — стоит ему вернуться к работе, как те же доводы и побуждения снова начнут его мучить. Уолтер толкнул дверь и вошел.

Он увидел, как Киммель, скользнув по нему взглядом, посмотрел на что-то другое, однако сразу же опять взглянул на него и, поправив очки толстыми пальцами, уставился во все глаза. Уолтер двинулся прямо к нему.

— Можно вас на пару минут? — попросил он.

— Вы одни?

— Да.

Женщина, у которой Киммель взял купленную книгу, равнодушно посмотрела на Уолтера и снова повернулась к столу. Киммель пошел в глубь магазина с книгой и деньгами в руках.

Уолтер ждал. Ждал терпеливо, стоя у другого стола. Он взял какую-то книгу и принялся разглядывать обложку. Наконец Киммель к нему подошел.

— Не хотите пройти ко мне? — спросил он, глядя на Уолтера сверху вниз холодными, почти лишенными выражения глазами.

Уолтер пошел за ним. Он снял шляпу.

— Не надо, — сказал Киммель.

Уолтер вернул шляпу на место.

Киммель всей своей громадой застыл за столом-конторкой в неприязненном молчании.

— Мне хочется, чтобы вы знали — я невиновен, — торопливо произнес Уолтер.

— Для меня это должно представлять огромный интерес, не так ли? — спросил Киммель.

Уолтер считал себя подготовленным к враждебности со стороны Киммеля, но, столкнувшись с ней, вдруг пришел в смятение.

— А почему бы нет? В конечном счете будет доказано, что я невиновен. Я понимаю, что навел на вас полицию.

— Ах, понимаете?

— Я понимаю и другое: что бы я вам ни говорил, все будет нелепо, а то и смехотворно, — решительно продолжал Уолтер. — Я и сам в очень незавидном положении.

— Вы-то — да! — сказал Киммель погромче, хотя он, как и Уолтер, говорил достаточно тихо, чтобы не привлекать внимания покупателей. — Да, именно вы, — произнес Киммель другим тоном, в котором сквозило удовлетворение. — Ваше положение куда хуже моего.

— Но я невиновен, — сказал Уолтер.

— Мне это безразлично. Мне нет дела до того, натворили вы там что-то или нет.

Киммель подался вперед, упершись руками в столешницу.

Уолтеру показалось, что он в жизни не видел ничего вульгарнее его жирного рта с глубокой канавкой вдоль верхней губы сердечком.

— Я понимаю, что вам нет дела. Я понимаю, что единственное ваше желание — никогда меня больше не видеть. Я пришел сюда только…

Уолтер замолчал, поскольку молодой человек подошел и спросил:

— У вас есть что-нибудь по подвесным лодочным моторам?

Киммель вышел из-за стола.

Все получалось не так. Уолтер представлял себе обстоятельную беседу с Киммелем, в которой за последним даже было оставлено право возмущаться, но ему, Уолтеру, полагалось высказать все, что он имел сказать. Теперь, однако, он не мог ничего высказать. Когда Киммель вернулся, он решил попробовать сначала.

— Мне тоже безразлично, виновны вы или нет, — тихо промолвил он.

Киммель, склонившийся над столом — он только что сделал запись в блокноте, — повернулся к Уолтеру.