Книга Воля владыки. В твоих руках, страница 44 – Рия Радовская

Лин оторвалась от бутылки, зашарила рукой, нашла его ладонь. Сжать не смогла бы, наверное, да и не пыталась. Пальцы были уже не прохладными, а ледяными.

— Все легко, да? Мне кажется, я кончу, даже если ты меня просто поцелуешь.

— В прошлый раз, на празднике, не кончила. — Асир лег рядом, притянул Лин к себе, провел по болезненно потной спине, положил ладонь на ягодицы, притискивая крепче. Лин задрожала под руками. — Но мы попробуем это исправить.

Снова открылась дверь. Просто блядский проходной двор, а не покои владыки. Но ни оборачиваться, ни отвечать стражнику не потребовалось. Асир учуял Ладуша. Тот не сказал ни слова. Сказал Саад, который раскладывал по комнате вонючие дымящиеся пучки:

— Опаздываете, господин Ладуш.

Они оба ничему не мешали. И Асир накрыл губы Лин своими.

Та приняла поцелуй жадно и искренне, без глупого смущения, без уловок, которыми норовили подогреть интерес иные анхи, с чистой, откровенной радостью. С желанием и готовностью. Впитывала пока еще осторожные ласки всем телом, всей своей сутью, и отвечала — не ласками, которых рано было от нее ждать, а нарастающим ощущением счастья и восторга, перебивавшим даже острый запах боли.

И к краю подошла очень быстро — Асир отметил, что это и впрямь было легко, слишком легко. Всего лишь поцелуй, осторожное объятие, несколько изучающих прикосновений. Лин выгнуло и заколотило дрожью, она зажмурилась и стиснула зубы, едва не укусив Асира за язык.

Приходилось скручивать себя в узел, лишь бы не дать прорваться ярости. Не начать выяснять прямо сейчас, почему, зная о проблеме Лин с первой течкой, ее все-таки упустили, как вышло, что не Ладуш отвел ее к кродаху, когда пришло время, а нашла в самом глухом углу сада, практически умирающей, тупая трущобная девка. Не должно было быть так. Не должна она была корчиться от боли, получая то, чего так искренне желала.

— Ш-ш-ш, все хорошо, — Асир гладил горящую от жара спину, перебирал слипшиеся волосы, отчетливо понимая, что успокаивает себя, не Лин.

— Продолжай, — еще даже не отдышавшись, попросила та. — Пожалуйста, не останавливайся.

Асир собрал губами слезы с ее щек. Увидел пальцы Ладуша, прижавшиеся к вискам Лин — он быстро, едва касаясь, втер какую-то мазь, та жгуче пахла рассветной мятой и холодом.

— Обезболивающее позже, — сухо донеслось со стороны Саада. — Терпите, агент, не маленькая. Рожать больнее.

— Рожать мы пока не будем, — сказал Асир, душа в себе дурацкий смех. Но он был лучше, чем злость или гнев.

У Лин дрогнули губы, и Асир поцеловал ее снова. Мягко сжал ягодицы, раздвинул и осторожно погладил мокрое и горячее между ними. Провел рукой глубже, к скользким от смазки складкам. Сквозь боль снова полыхнуло жарким, восторженным удовольствием, и Асир повторил уже намеренно — погладил нежное, мокрое, напряженное, надавил сильнее. Углубил поцелуй, провел между ног ребром ладони.

— Да-а, — Лин содрогнулась, замерла на секунду и обмякла, всхлипывая и смеясь.

Ладуш протянул полотенце, и Асир, перевернув Лин на спину, обтер ее живот, потом, едва касаясь, — лобок и промежность. Лин вздрогнула. Асир протолкнул полотенце между ее бедер.

— Раздвинь, шире.

Полотенце было пушистым, мягким, как пух шитанарских лебедей. Асир неторопливо обтер жирно блестевшие от смазки бедра, подсунул край полотенца под ягодицы.