Книга Воля владыки. У твоих ног, страница 31 – Рия Радовская

— Это здесь называется «сытно»?

— Это здесь называется «плотный завтрак для изголодавшихся анх», — улыбнулась Сальма. — Я столько даже на обед не съем. Но если не наешься, можно попросить еще. За той дверью, — она показала ножом, — евнухи и слуги. Если ты чего-то хочешь, в любое время дня и ночи, просто скажи им.

Лин кивнула: это была ценная информация. Наверное, ценная. Если бы она хотела чего-то в этом мире, а не единственного, невозможного — вернуться. Чего вообще можно хотеть, если ты заперта в серале? Персиков, о которых говорила вчера Дикая?

— Чем вы здесь занимаетесь? — спросила, проглотив кусок омлета.

— О, кто чем. Если любишь гулять, тебе понравится в саду. Я не люблю, в Имхаре слишком жарко, у меня на родине тоже, но там — море. — Она подняла взгляд, изменившийся, как будто затуманенный воспоминаниями. Добавила тихо: — Я из Баринтара. — И продолжила совсем другим, оживленным тоном: — Если нет — в твоем распоряжении часть дворца и башня. Библиотека, танцевальный зал, зал для занятий, правда, им мало кто пользуется, зал для развлечений. Я вот, например, немного рисую, правда, хуже, чем Тасфия, но Ладуш говорит, хорошо получается. А, еще есть зал для упражнений, но с тех пор, как владыка казнил Сеналя, нового учителя у нас нет, да, честно говоря, не очень-то и хотелось. Когда я приехала, целую неделю потратила только на то, чтобы все осмотреть и запомнить, — она взяла чашу с чем-то густо-розовым, отпила, довольно жмурясь. — Путалась в комнатах и переходах. Это было весело.

— Для занятий, для развлечений, для упражнений, — повторила Лин. — И какие же занятия, развлечения и упражнения достойны личных анх повелителя? Да, и за что казнили этого Сеналя?

— О, об этом лучше спроси у Лалии. Я как раз только приехала, так что подробностей не знаю. Но история вышла неприятная. Сеналь был клибой, обычно на тренировках присутствовал Ладуш. Но однажды, — Сальма покусала губу, помедлила, будто подбирая слова. — Ладуша не было, и он… слишком многое себе позволил. Владыка не терпит, когда к нам прикасается кто-то чужой.

— А Сеналь об этом не знал? — удивилась Лин. — Не может быть. Я и то уже знаю.

Сальма пожала плечами.

— Наверняка знал, но, может, надеялся, что обойдется. Некоторые, уже после казни, просили отправлять сюда господина Сардара, якобы для тренировок. — Сальма опустила ресницы. — О нем здесь многие мечтают, а он слишком редко заходит. Но он первый советник, ему и без нас есть чем заняться, конечно, владыка не позволил.

Лин тихо хмыкнула. Скорее можно подумать, что какая-нибудь анха спровоцировала бедолагу Сеналя в надежде, что его заменят… ну вот тем же господином Сардаром.

— Но упражнения — это хотя бы полезно, — продолжила Сальма. — Особенно для некоторых, а занятия — бессмысленная скука. Мы все уже получили необходимое образование. За исключением тех, кто попадает сюда с улицы. Вот как вчера, — она поморщилась. — Но такое бывает о-очень редко. Так что дальше сидеть над сложными книгами я, например, не вижу надобности.

Лин кивнула, радуясь, что еда избавляет от необходимости отвечать. Сальма была, похоже, самой обычной недалекой анхой, любительницей сплетен и не любительницей нагружать мозги и тело. Впрочем, она рисует — хоть что-то. Но история с казненным учителем пахла нехорошо. Лин повертела в пальцах вилку с насаженным на нее куском колбаски, спросила: