Книга Жена неверного адмирала, или Шаурма от попаданки, страница 134 – Матильда Аваланж

Судя по изношенной одежде Флико, я бы никогда не сказала, что у него такая обеспеченная семья.

— Вам кого? — приветливо спросила женщина лет сорока в яркой косынке и белой рубахе с вышитыми ракушками и кораллами.

— Я бы хотела увидеть Флико.

Боже мой, как же резко поменялось ее лицо после того, как я назвала имя парнишки!

Никогда бы не поверила, что добродушная женщина за пару секунд может превратиться в злобную ведьму, если не увидела это своими собственными глазами. Даже Амара так не могла!

— Ты кто еще такая?

— Я держу ларек напротив рыбной лавки, где работает Флико.

— И что? — враждебно переспросила его мачеха.

— Он не появляется на работе. Я подумала, что с ним что-то случилось, и пришла его проведать…

— Ты что ему, мамаша, что ли? Есть тебе забота до чужого пацана?

Откровенно злобная реакция мачехи Флико убедила меня, что я пришла не зря.

— Есть, если собственный отец и мачеха о нем не заботятся, — хлестко ответила я.

— А ну, проваливай отсюда, не смей лезть в чужую семью!

— Я уйду, когда увижу парня.

— Ему запрещено выходить из комнаты, он наказан. Так что иди отсюда подобру-поздорову, девушка. И впредь не суй нос не в свои дела!

Чего эта тетка никак не ожидала, так это что я бесцеремонно отодвину ее в сторону и вторгнусь в их жилище.

Дамочка возмущенно завопила, зовя муженька, но поздно — я уже нашла в самом дальнем конце дома комнату, запертую на засов.

Верх дверного проема оказался таким низким, что мне пришлось пригнуть голову.

Флико оказался внутри.

Парень сидел в углу, обняв руками коленки, и затравленно посмотрел на меня.

А я просто обалдела!

Его лицо было разбито: на лбу, щеке и подбородке красовались ссадины, губа была рассечена, а нос распух.

— Госпожа Ола, это вы?!

Комната парня разительно отличалась от уютных, светлых и чистых помещений этого дома. Она была такой мрачной, холодной, и почти без мебели.

Мачеха Флико и его папаша — крепкий мужик с красноватой обветренной кожей тут же вбежали за мной.

— Вы что, вы его избили? — прорычала я.

Я понимала, что со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Телесные наказания в этом, в общем-то, средневековом мире были делом обыденным. Но Флико, несмотря на возраст, был таким наивным — ну как можно было поднять руку на этого простодушного ребенка?

— Кто ты такая, чтобы учить меня, как воспитывать сына? Парень проштрафился, вот и получил заслуженное наказание! И какую-то девку с улицы это волновать не должно! — заорал папаша.

Не обращая на него внимания, я подошла к Флико, и приобняла его за плечи. Он весь трясся, уткнувшись мне лицом в плечо.

— И что же такого он натворил?

— Я дала ему денег, чтобы купил моим деткам сладостей и отправила в кондитерскую, а вместо того этот болван накупил каких-то разноцветных шариков, пирамидок да каких-то колец!

Очевидно, что при этом воспоминании мачеху затрясло от гнева, потому что она подбежала к нам, намереваясь дать Флико затрещину, но я отшвырнула ее подальше.

— Флико, а зачем тебе были нужны шарики и пирамидки? — не обращая внимания на поднявшийся ор мерзкой семейной четы, ласково спросила я.

— Игрушки для Буля, — убито пояснил мальчик. — Я купил игрушки для Буля — хотел дрессировать его. Тогда мы бы с ним вместе смогли выступить на площади…

— На какой еще площади, бестолочь? — грубо захохотал его отец. — Ты кем себя возомнил? Твое дело было потрошить рыбу, только на то у тебя мозгов и хватит. Весь в свою мамашку безмозглую пошел, та еще была конченая идиотка! Сказал бы спасибо, что я тебя к Бухану пристроил, а ты прилепился к этой девке, словно медом тебе у нее намазано!