Книга Девушка из Монтаны, страница 46 – Грейс Ливингстон Хилл

Ах! Вот она, Филадельфия, вот она, ее будущая школа! Она решила зайти сюда сразу, до того, как доберется до бабушки. Так будет лучше.

Она спешилась, привязала лошадь железному кольцу, вделанному в столб на тротуаре. Затем медленно, стесняясь, поднялась по ступенькам и вошла в храм знаний. Она понимала, что выглядит оборванкой, но извинением ей служил долгий путь. Окажутся ли они так добры, что позволят ей учиться?

Она постояла в дверях. В сторонке группка девочек посматривала на нее и хихикала. Она улыбнулась им, но они на ее улыбку не ответили, и она засмущалась еще больше. Наконец она переступила порог, и к ней поспешила горничная в чепце и переднике.

– Вам нельзя сюда, мисс, – повелительно произнесла она. – Это школа.

– Да, – с улыбкой сказала Элизабет. – И мне нужна учительница.

– Она занята. Вам к ней нельзя, – рявкнула служанка.

– Тогда я подожду, пока она освободится. Я проехала слишком много миль и должна повидаться с ней.

При этих словах служанка ретировалась, а к ним с угрожающим видом двинулась элегантная женщина в черном шелковом платье со шлейфом и в очках в золотой оправе. Ну конечно, очередная попрошайка, с ней надо разделаться сразу.

– Что вам угодно? – холодно спросила женщина.

– Я пришла в школу, – доверчиво ответила Элизабет. – Я знаю, что выгляжу ужасно, но я добиралась из Монтаны верхом. Если вы отведете меня туда, где есть вода и нитка с иголкой, я приведу себя в порядок.

Женщина смотрела на нее с недоверием.

– Вы явились в школу! – громко и отчетливо произнесла она, напугав Элизабет. – И ехали верхом из самой Монтаны! Это невозможно! Вы сумасшедшая.

– Нет, мадам, я не сумасшедшая, – возразила Элизабет. – Я просто хочу учиться в школе.

Женщина подумала, что это, должно быть, интересный случай благого намерения. Однако случай крайне неудобный.

– Моя дорогая, – сказала она уже другим тоном, но в котором все-таки были сердитые нотки. – Понимаете ли вы, что учеба в школе стоит денег?

– Да? – изумилась Элизабет. – Нет, я не знала, но у меня есть немного денег. Я могу прямо сейчас дать вам десять долларов, а если этого недостаточно, я могу поработать и заработать еще.

Женщина рассмеялась.

– Это невозможно, – сказала она. – Обучение здесь стоит пятьсот долларов в год. Кроме того, мы не принимаем девушек вашего класса. Это школа-пансион благородных девиц. Вам следует поискать что-то другое.

И она удалилась, чтобы посмеяться с коллегами над странной особой, необычной бродяжкой, с которой ей пришлось побеседовать. А вперед снова выдвинулась служанка, объявившая Элизабет, чтобы она убиралась.

Горько разочарованная, Элизабет вернулась к своему коню, в глазах у нее стояли слезы. Уезжая, она все время с тоской оглядывалась на здание школы и не замечала прохожих, отпускавших шуточки на ее счет. Она являла собой странное зрелище – в рваном платье, со свалявшимися волосами, дочерна загорелая и со слезами на глазах. Ее заметил один художник и, провожая взглядом, подумал было, что стоит ее нагнать и предложить позировать для своей следующей картины.

Ее заметила и женщина в неопрятном наряде, с лицом, слишком хорошо знакомым с пудрой и румянами, и окликнула:

– Эй, милочка, подожди-ка!

Ей пришлось повторить это несколько раз, прежде чем Элизабет поняла, что обращаются именно к ней, и натянула поводья.