Книга Тайна Мэри, страница 36 – Грейс Ливингстон Хилл

Данэм выделил для работы определенные часы и в это время трудился с удвоенным рвением, чтобы скорее заняться своим вторым, личным делом. Когда он наконец опросил всех свидетелей и настало время возвращаться, он решил задержаться еще на день, потом на другой, почти с лихорадочной активностью разыскивая подругу, имени которой даже не знал.

Вечером третьего дня он с тяжелым сердцем возвращался в гостиницу, где остановился. Увы, наконец ему пришлось признать, что его поиски оказались напрасными.

Почти у самой гостиницы он встретил коллегу, который тепло его поприветствовал: фирма судьи Блэкуэлла пользовалась уважением у юристов во всей округе.

– Кого я вижу! – воскликнул знакомый, который был на несколько лет его старше. – Неужели это вы, Данэм? Я думал, вы уехали два дня назад. Поужинаете со мной? Есть одно дело, которое я хотел бы обсудить до вашего отъезда. Повезло, что я вас встретил.

Данэм был рад любой возможности задержаться в Чикаго и принял приглашение. Дверь кэба открылась, и он увидел красивый дом, куда его коллегу позвали на ужин; в этот момент мимо медленно прошли двое мужчин, которые двигались, как тени, и он услышал обрывок фразы, произнесенной с сильным ирландским акцентом:

– Мэри, говорите? Будет сделано, сэр. Я ее выслежу, сэр.

Трайон Данэм обернулся и заметил, что один мужчина передал другому серебряную монету. Он был худощав и одет по последней моде; свет из окна соседнего дома упал на его лицо, и Трайон увидел, что мужчина смугл и красив. Его спутник был небольшого роста и отличался крепким телосложением; на нем был потрепанный длиннополый сюртук, пузырившийся на плечах и локтях. Поверх туфель он носил галоши, и его шаги звучали как поступь крупной собаки. Мужчины скрылись за углом, а Данэм и его коллега зашли в дом.

Их усадили за прекрасно сервированный стол и подали изысканный ужин. Беседовали о приятном, как и положено в хороших домах, но Трайона обуяло беспокойство, и он все время вспоминал фразу, услышанную на улице: «Мэри, говорите?»

А потом он внезапно поднял взгляд и увидел ее.

Она стояла за стулом хозяйки со спокойным внимательным видом, но взгляд то и дело бессознательно падал на гостя, пока тот не поднял голову и не посмотрел на нее.

Она тут же отвернулась, но покраснела, поняв, что он ее заметил.

Его потряс ее вид. Ему бы никогда не пришло в голову искать ее среди прислуги, и поначалу он заметил лишь смутное сходство со своей Мэри. Но украдкой понаблюдав за ней, поразился сходству.

Она больше на него не смотрела, но он заметил, что она залилась краской и опустила длинные ресницы, будто пыталась спрятать глаза. Она проворно сновала туда-сюда, молча выполняя свою работу, приносила и уносила блюда, подливала в бокалы ледяную воду и мгновенно угадывала желания гостей. Всякий раз, когда она выходила из комнаты, он пытался убедить себя, что это не она, но с лихорадочным нетерпением ждал ее возвращения, чтобы вновь убедиться, что это все-таки она. Когда хозяйский сын фамильярно обратился к ней и произнес: «Мэри, налей воды», Данэма охватила беспомощная ярость, и он невольно нахмурился. А потом поразился, что ее тоже звали Мэри. И мужчины на улице упомянули имя Мэри. Что, если враг девушки ее выследил? Может, он, Данэм, явился в самый подходящий момент, чтобы ее спасти? Мысли о ней так увлекли его, что он почти не слышал, о чем его спрашивали, и отвечал рассеянно и односложно. Наконец он прервал разговор.