Книга Тайна Мэри, страница 37 – Грейс Ливингстон Хилл

– Простите, но я вынужден вас прервать. Я вспомнил, что у меня есть неотложное дело. Не могла бы ваша служанка позвонить кое-кому и передать от меня сообщение? Это надо сделать прямо сейчас.

– Разумеется, – встревоженно сказала хозяйка. – Может, вы сами хотите позвонить? Или все-таки позвать служанку? Чувствуйте себя как дома.

Молодой человек достал из кармана карточку, написал на ней пару строк и отдал служанке, которая молча встала за спинкой его стула, услышав о его просьбе.

– Пожалуйста, позвоните по этому номеру и продиктуйте это сообщение. Мой друг поймет, о чем речь. Потом запишите его ответ.

Он протянул ей карандаш, вернулся к десерту и с облегчением проговорил:

– Спасибо. Простите, что прервал. Прошу, продолжайте рассказ. – Он сделал вид, что внимательно слушает хозяйку и ест мороженое, но на самом деле прислушивался к щелчкам телефона в соседней комнате и тихому нежному голосу. Последовала секундная пауза, и он поразился, с каким спокойствием девушка изображала телефонный разговор. Он не слышал, что именно она говорила, но заметил паузу, в ходе которой она записывала ответ. Через несколько секунд в коридоре послышались тихие шаги.

Его сердце рвалось из груди. Он подумал, что хозяйка обязательно заметит напряженное выражение его лица, и попытался уделить внимание беседе и сохранять спокойствие.

Он устроил девушке проверку. На карточке не было номера телефона; служанка вернулась бы за объяснением, окажись она не той девушкой, которую он искал.

Вот что на самом деле было написано на карточке. Дрожащими пальцами он взял ее с серебряного подноса, который она поднесла ему, скромно потупив взор. Он сразу узнал ее тонкий почерк – тем же почерком была написана записка, в которой она благодарила его и сообщала о благополучном приезде в Чикаго. От радости он чуть не подскочил и едва сдержал вскрик.

Сообщение на карточке было очень простым. Если бы его прочел незнакомец, он ничего бы не заподозрил. Попадись оно на глаза кому-то из гостей, тот не счел бы его необычным.

Это большое здание было ему хорошо знакомо: он много раз проходил мимо, но никогда не интересовался происходящим внутри. Теперь он вдруг проникся расположением к обществу молодых христианок, учредившему безопасные дома для бездомных женщин в больших городах.

Он взглянул на девушку, разливавшую кофе на другом конце стола, но та даже не моргнула и ничем не выдала, что они знакомы. Она спокойно закончила выполнять свои обязанности, вышла из столовой и больше не вернулась, хотя они долго сидели за кофе. После все гости перешли в другую комнату, и интерес Трайона к хозяевам стал угасать. Хозяйская дочь села за пианино – он попросил ее спеть, поддавшись ее же намекам. Она прощебетала несколько сентиментальных песенок, невыразительно аккомпанируя себе толстыми наманикюренными пальцами. Его душа негодовала при мысли, что эта девушка развлекает гостей, в то время как другая, чья музыка привела бы всякого в восторг, сидит в убогой кухне и занимается ручным трудом.

Он рано ушел и поспешил в гостиницу. Переходя улицу, чтобы поймать кэб, заприметил в тени напротив дома коренастую фигуру: ему показалось, что мужчина следит за окнами.