Книга Тайна Мэри, страница 40 – Грейс Ливингстон Хилл

– Это был самый безопасный вариант и единственная возможность скрыться, – попыталась объяснить она. – Я учусь, и с каждым днем у меня все лучше получается.

– Ничуть в этом не сомневаюсь. При желании вы можете стать превосходной служанкой. Но теперь с этим покончено. Я позабочусь о вас. Не возражайте, я все равно это сделаю так или иначе. Но сперва я должен спросить вас кое о чем, и, надеюсь, вы доверитесь мне и ответите. Есть ли другой мужчина, кому поручено заботиться о вас, но он по какой-то причине не может или не желает этого делать?

Она взглянула на него; большие глаза блестели от слез, и она содрогнулась.

– Никак нет! – выпалила она. – Слава Богу, нет! Моего дорогого дяди нет в живых уже четыре года, а со смерти отца обо мне некому заботиться.

Он посмотрел на нее, и его лицо осветилось, но она не поняла отчего и отвернулась, чтобы скрыть слезы.

– Тогда я скажу вам кое-что, – он понизил голос, но его по-прежнему было отчетливо слышно.

В этот момент по коридору прошла высокая дама средних лет с недовольно поджатым ртом и, посмотрев на них, громко хмыкнула. Но они ее не заметили. Коренастый мужчина в сюртуке тем временем околачивался у здания и даже прошел мимо окна комнаты, где они сидели, но штора была опущена, и они его не видели. Трайон тихим и приятным голосом продолжал:

– Я неравнодушен к вам с первой встречи и теперь прошу, чтобы вы разрешили мне всегда заботиться о вас и оберегать от всего мира.

Она растерянно на него посмотрела.

– Что вы имеете в виду?

– Я люблю вас и хочу на вас жениться. Тогда я смогу обеспечить вам жизнь, которую вы заслуживаете, и при необходимости сражаться за вас со всем миром.

– О! – тихо воскликнула она.

– Не спешите отвечать, – взмолился и он и ласково коснулся ее изящной дрожащей руки. – Дослушайте меня и ничего пока не говорите. Я понимаю, что вы удивлены. Вам наверняка говорили, что предложение руки и сердца – дело небыстрое и требует куда большей тщательности и деликатности. Я также не хочу, чтобы вы думали, будто я не могу помочь вам другим способом. Если вы не захотите выйти за меня, я придумаю что-то другое. Но лучше всего нам пожениться, если вы, конечно, не возражаете, ведь я даже не мечтал, что однажды полюблю женщину так, как люблю вас. Остается лишь вопрос: сможете ли вы терпеть меня, пока у вас не возникнет ко мне ответное чувство?

Она красноречиво на него посмотрела.

– Дело не в этом, – запнувшись, выпалила она, и розовый румянец вновь залил ее щеки и лоб. – Дело совсем не в этом. Вы ничего обо мне не знаете, а если бы знали, думали бы обо мне так же плохо, как прочие, и…

– Тогда ничего не рассказывайте. Мне все равно, что думают прочие. Если выяснится, что вы отравили мужа, значит, он того заслуживал; в любом случае я не перестану вас любить и поддерживать.

– Я не сделала ничего плохого, – угрюмо отвечала она.

– Если вы не сделали ничего плохого, мы докажем это миру, а если не докажем, улетим на необитаемый остров и будем жить там в любви и покое. Вот как я настроен. Я знаю, что вы добры, честны и прекрасны. Я не поверю, что вы совершили зло, как не поверю и в то, что вы сумасшедшая.

Ее лицо вдруг побелело.

– А что, если я в самом деле сумасшедшая?

– Тогда я все равно женюсь на вас, буду ухаживать за вами и попытаюсь вылечить, а если не получится, помогу справляться с недугом.