Онлайн книга «Сон на яву»
|
Роман Агилар не знал, что на это ответить. Он чувствовал, как его затягивает в трясину лжи и манипуляций, и не видел выхода. Он бросил на сына взгляд, полный отчаяния и мольбы, прося о помощи, но в глазах Эрнесто он видел лишь ледяную решимость. Потом он посмотрел на жену, надеясь увидеть хоть каплю сочувствия, но встретил лишь оскорблённое самолюбие. Он оказался между молотом и наковальней, раздавленный желанием угодить всем и страхом потерять всё. — Антониета, дорогая моя, пожалуйста, не расстраивайся, — взмолился он, его голос звучал жалко и неуверенно. Он чувствовал себя совершенно беспомощным перед её слезами и упрёками. — Ты же знаешь, что тебе сейчас нельзя волноваться. Врач строго-настрого запретил… Из груди Антониеты Агилар вырвались сдавленные рыдания, сотрясавшие её хрупкое тело. Казалось, что её сердце разбивается на миллионы осколков. Она умело изображала страдание, зная, как это действует на Романа. — Если для тебя это так важно, милая, — поспешно проговорил Роман, чувствуя, как слабеет под напором её слёз, — то мы обсудим этот вопрос позже и обязательно найдём какое-нибудь решение. Я уверен, что мы сможем найти решение, которое устроит всех. Я сделаю всё, что в моих силах, поверь мне! Антониета, словно внезапно простив мужа, встала, быстро обошла стол и обняла Романа за шею, прижавшись к нему всем телом. В её объятиях чувствовалась змеиная мягкость и коварство. — О, дорогой, я знала, что ты мне не откажешь! — Она нежно поцеловала супруга в щёку, оставляя на ней след от помады, словно метку. — Какая же я плохая жена, дорогой! Ты ведь едва стоишь на ногах от усталости после долгого путешествия, а я докучаю тебе своими жалобами. Оставайся здесь и поговори обо всём с Эрнесто, а я пойду распоряжусь, чтобы тебе приготовили горячую ванну. Тебе нужно отдохнуть. Прежде чем Роман успел ответить, повеселевшая Антониета, словно бабочка, выпорхнула из комнаты, оставив после себя лишь лёгкий шлейф дорогих духов и ощущение обмана. После её ухода снова воцарилось тягостное молчание, ещё более гнетущее, чем прежде. Её манипуляции оставили после себя горький привкус и предчувствие беды. Первым заговорил Эрнесто, его голос был полон презрения. — Нам не о чем говорить, — процедил он сквозь зубы, и каждое его слово было как удар хлыста. В его взгляде читались ненависть и разочарование. — Ты можешь оставить ей и её ребёнку всё, что у тебя есть, — деньги, рабов, «Кипарисовые воды»... всё, кроме «Солнечных полей». — Он замолчал, пытаясь взять себя в руки, подавить клокочущую в нём ярость. Потом, немного успокоившись, он с угрозой в голосе продолжил: «Солнечные поля — это земля Эспинозы, и, как ты прекрасно знаешь, она находится в самом центре моего ранчо. Я не потерплю, чтобы она или её отпрыск претендовали хотя бы на дюйм этой земли. Вся моя жизнь связана с этим местом, понимаешь?» Золотисто-карие глаза Агилара-младшего сверкнули, как у дикого хищника. Эрнесто наклонился к отцу, сокращая расстояние между ними до опасного минимума, и прорычал: — Если понадобится, я не остановлюсь и перед убийством! И ты не сможешь меня остановить. Помни об этом. Его слова повисли в воздухе, словно приговор. Он был готов на всё, чтобы защитить то, что считал своим по праву рождения. В библиотеке снова воцарилась тишина, но теперь она была наполнена не только напряжением, но и страхом. |