Книга Сон на яву, страница 8 – Рада Теплинская

Миссис Грант была суровой и неразговорчивой женщиной с пронзительным взглядом, способным, казалось, читать мысли, и непроницаемым лицом, на котором не отражалось ни единой эмоции. Она держала постояльцев в ежовых рукавицах, словно дрессировщик диких зверей, и не проявляла ни малейшего снисхождения к их бедам, видя в них лишь ещё одну возможность сэкономить. В её манерах чувствовалась усталость, многолетняя борьба за выживание, сделавшая её циничной и безжалостной. В глазах Эмили она была воплощением безысходности, олицетворением мрачного будущего, которое теперь маячило перед ней.

После смерти отца перед Эмили во весь рост встал вопрос выживания, словно огромная неприступная стена. Раньше у неё не было ни времени, ни возможности думать о будущем, строить планы или мечтать. Её жизнь была сплошным калейдоскопом борьбы за кусок хлеба, постоянным поиском тепла и безопасности. Все её заботы сводились к одному: где они с отцом смогут поесть и переночевать в следующий раз? Последние четыре года эта мысль неотступно преследовала её, словно навязчивый кошмар, проникая даже в сны и лишая покоя. Она стала её навязчивой идеей, мрачной тенью, сопровождавшей её повсюду, диктующей каждый её шаг.

«Но ведь жизнь не всегда была такой грустной», — с горечью подумала девушка, усаживаясь на скрипучую старую койку, служившую ей постелью. Матрас был продавлен и источал затхлый запах, словно сама безысходность пропитала его волокна. Память, словно старая киноплёнка, начала прокручивать в её голове обрывки счастливых моментов: улыбка отца, лучи солнца, пробивающиеся сквозь листву деревьев, запах свежеиспечённого хлеба, ощущение тепла и защищённости. В голове всплывали картины их путешествий, пусть и вынужденных, по живописным местам, где они хоть ненадолго забывали о своих проблемах и наслаждались красотой мира. Когда отец был жив и здоров, когда их жизнь ещё была наполнена смехом, надеждой и мечтами о лучшем будущем. Эти воспоминания, словно искры, вспыхивали в темноте её отчаяния, напоминая ей о том, что когда-то она была счастлива, и даря слабую, почти незаметную надежду на то, что счастье ещё может вернуться, что не всё потеряно. Но боль утраты была слишком сильна, словно тяжёлый камень, придавивший её к земле, и воспоминания вместо утешения лишь усиливали её тоску, превращаясь в горькое напоминание о том, чего она лишилась. Они были словно мираж в пустыне, обещавший спасение, но лишь усиливавший жажду.

За окном продолжал лить дождь. Капли, словно слёзы, стекали по мутному стеклу, образуя причудливые узоры. Эмили откинулась на продавленную подушку, чувствуя, как усталость постепенно овладевает её телом. Она закрыла глаза, пытаясь прогнать навязчивые мысли, но они, словно назойливые мухи, неотступно кружили вокруг, не давая ей покоя. Что ждёт её впереди? Где она найдёт силы жить дальше? Как ей выбраться из этой бездны отчаяния, в которую она угодила? Вопросы роились в её голове, не находя ответа. Тишину убогой комнаты нарушал лишь мерный стук дождя, отсчитывающего секунды, часы, дни её одиночества.

Внезапно сквозь шум дождя Эмили услышала тихий стук в дверь. Она вздрогнула от неожиданности и села на кровати. Кто бы это мог быть? У неё здесь не было знакомых, да и миссис Грант редко беспокоила её, предпочитая общаться с помощью записок, которые подсовывала под дверь. Нерешительно поднявшись с кровати, Эмили подошла к двери и осторожно приоткрыла её. На пороге стояла миссис Грант, держа в руках старую потрёпанную книгу. Её непроницаемое лицо, казалось, стало немного мягче.