Книга Сердце вне игры, страница 11 – Нира Страусс

Таким образом, Эшер появился на свет как моя персональная кара.

К этому заключению я пришла после нашей с ним второй встречи, когда он столкнул меня с гребаной школьной лестницы. Я всегда была девочкой с воображением, склонной искать скрытые смыслы в самых обычных вещах. А теперь стала взрослой с твердой верой в паранормальные явления. Однако то, что Эшер Стоун был рожден исключительно для того, чтобы обрушить все мои планы и сломать мне жизнь, – это факт. У меня под рукой столько тому доказательств, что хватит на полицейское досье.

Или было под рукой… еще четыре года назад.

Слышу размеренные шаги, которые приближаются: это он. Меня аж дрожь пробирает от осознания, что я узнаю́ Эшера по шагам, но это одно из последствий жизни бок о бок, в соседних домах. По утрам мы даже как бы вместе шли до автобусной остановки. Он – по одной стороне улицы, а я, понятное дело, – по другой, и все же я прекрасно знаю, с какой жадностью и на какой скорости пожирают асфальт его ноги, в то время как я всегда предпочитала никогда и никуда особо не торопиться.

Сколько раз я смеялась ему в лицо, в это нахмуренное лицо, когда ему, вместе со всем автобусом, приходилось меня ждать.

– О, молодой человек, как же ты похорошел с последней нашей встречи, – пропела бабушка.

«Да распахнутся пред тобой врата небесные, кокетка старая», – думаю я, не оборачиваясь. Предпочитаю пялиться на то, что в эту секунду прямо передо мной, а не оглядываться, и это о многом говорит.

От басовитого смеха Эшера волосы у меня встают дыбом.

– Ты льстишь мне, Джойс, как всегда.

Кончаются комплименты и ужимки, наступает тишина. Тишина, которая для меня подобна стереосистеме, излучающей целую гамму вибраций прямо за спиной. Мощная такая стереоустановочка, игнорировать которую невозможно… и она, как сирена, манит меня, искушает оглянуться. И дать Эшеру пинок под зад, чтобы он свалился на землю.

Трость обо что-то ударяется, и сдавленный звук, следующий за этим, заставляет меня улыбнуться. На этот раз искренне.

– Может, ты сделаешь мне одолжение и поздороваешься с Лювией как положено?

Навостряю, как охотничья собака, уши, чтобы услышать ответ, но тут передо мной внезапно появляется бабушка. Стоит и смотрит, склонив голову набок и делая мне большие глаза. Это меня ничуть не пугает.

Я не могу разобрать, о чем шепчутся Атланта и ее внук, но все же нехотя разворачиваюсь. И оказываюсь лицом к лицу с Эшером Стоуном. Снова.

Но на этот раз…

На этот раз – что-то новенькое. Мышцы, сантиметры, странные вибрации.

Тот Эшер Стоун, что уезжал в университет в прошлом августе, был долговязым, несколько неуклюжим, с бегающим взглядом. С ве-е-е-е-ечно бегающим взглядом, особенно в последние годы. Сколько раз я спрашивала себя: что такого увидела в нем Тринити, что в старших классах он стал ее крашем. К тому же я вообще сильно сомневаюсь, что они хоть раз смотрели друг другу в глаза. Эшер – он ведь весь как натянутая струна, к тому же замкнутый: что того, что другого меньше всего ожидаешь от старшеклассника-спортсмена. И все же из года в год он становился лучшим, одним из самых популярных.

Вот почему ему удалось попасть в главную университетскую футбольную команду, а еще успешно сдать экзамены за первый курс программы по информатике. Обо всем этом я знаю вовсе не потому, что хоть как-то интересуюсь его академическими успехами, просто Атланта, едва не лопаясь от гордости, передает мне буквально все, что имеет хоть какое-то отношение к ее обожаемому внуку. Ради нее я делаю вид, что слушаю, причем с любезным выражением лица и интересом, и даже вставляю в нужных местах восклицания.