Книга Сердце вне игры, страница 61 – Нира Страусс

В отчаянии на мгновение закрываю глаза.

– Сегодня нам по девятнадцать.

– Ну да, и теперь ты чуть не открутил мне сиську вместо того, чтобы испортить прическу. В мои одиннадцать ты бы вряд ли нашел за что ухватиться.

Испепеляю ее взглядом, а она чуть не смеется мне в лицо. Надо мной. Мое смущение безмерно ее веселит. Бурчу под нос нечто невразумительное, чего сам не понимаю, и мне приходит на ум пробежаться вокруг кемпинга перед сном. Энергия и эмоции плещутся в моих венах, будто разогревая моторы. Ко всему прочему, так я уберусь отсюда подальше, пока они принимают душ и укладываются спать.

Открываю дверцу кемпера.

– Эшер… – неуверенно произносит Лювия.

О боже, если она отпустит еще одну колкость на тему моего кретинизма, то просто не знаю, что сделаю. Набираю в грудь воздуха и краем глаза гляжу на нее. Лицо ее стало серьезным. Она проводит рукой по волосам, прежде чем сказать:

– Спасибо. Ты быстро среагировал.

При виде ее такой, с поджатыми губами, пакетом льда в одной руке и прядью волос в другой, я чувствую, что в голове у меня вот-вот зазвенит один из моих тревожных колокольчиков. Но он такой древний, что… Нет. Не может быть. Этот колокол ожить не может.

– Закрой за мной дверь на ключ, – бормочу я и выскакиваю наружу.

Ничего не знаю ни о Даймонд-Лейк, ни о его окрестностях. Начиная с этой точки Орегона путешествие становится настоящей авантюрой даже для меня. С тех пор как я переехал жить в Санта-Хасинту, слишком далеко от города я не уезжал, а до этого жил с родителями в Арлингтоне, штат Техас – на родине клуба «Даллас Ковбойс», в городе американской мечты. Ну да, я родился и провел свои первые годы в техасском городке. И мой южный акцент вызывал немало дружеских подтруниваний в школе, пока я от него не избавился.

Начинаю бежать куда глаза глядят, удаляясь от общего костра, разведенного отдыхающими, и рассыпая ответные приветствия тем, кто сидит в шезлонгах рядом с кемперами. С каждым моим шагом, с каждым отталкиванием от земли возникает то чудесное чувство невесомости, которое всегда охватывает меня во время бега. Кажется, будто ноги движутся так быстро, что едва касаются дороги, словно я отрываюсь от всего, что есть на земле. Концентрирую внимание на постепенно учащающемся ритме сердца, дыхании, на настоящем моменте.

В эти мгновения нет Лювии Клируотер. Ее не существует.

Несколько позже, после освежающего душа, сталкиваюсь с несуществующей Лювией у подножья нашей кровати. Кровать она разложила и даже нашла потайную лестницу сбоку.

Моя бабушка уже лежит в своей постели с книгой в руках – какой-то очередной любовный роман. Ждет, пока Джойс закончит наносить кремы и заливать в себя разные снадобья. Волосы Лювии обернуты розовым полотенцем, она в пижаме, глядя на которую мне снова хочется сорваться с места и бежать. Штанишки, нечто вроде трусов-боксеров, зеленого цвета с десятками авокадо. Из-под топа виден живот, к тому же он делает ОЧЕНЬ заметным отсутствие лифчика.

Авокадо, расположившийся между торчащими сосками, широко улыбается и провозглашает: «Avo cardio».

Я знаю, что она весьма либеральная особа и в отношении своего гардероба, и по части демонстрации кожи.

Сдается мне, что этим она обязана своей бабушке: та, рядом с моей, на фотокарточках их юных лет представала лидером группы хиппи, именуемой «Гражданки против гнетущих тканей». Люди поговаривают, что она даже нудизм практиковала, пока прежний мэр не пригрозил изгнать ее из города за такие фокусы.