Книга Сердце вне игры, страница 62 – Нира Страусс

Первый раз в жизни у меня возникло желание, чтобы в одежде Лювия была более консервативна.

Наморщив носик, она уставилась на мои спортивные шорты и самую простую футболку.

– Ты что, спишь в том же, что носишь днем?

– Я сплю голым, так что – нет.

– Что, ты?.. – И она снова таращится на мои шорты, наверное, хочет убедиться, что они все еще на мне. После чего губы ее расплываются в странной улыбке, как будто она хочет скрыть ее, но не получается. – Этого я от тебя никак не ожидала, Эш Кетчум… Какую сторону предпочитаешь? Или уважим выбор наших соседей?

Под «соседями» она, я полагаю, имеет в виду кактус, расположенный слева, и мяч, откатившийся вправо.

– Мне все равно, – отвечаю я, и это чистая правда.

– Ла-а-а-адно. Тогда левая сторона – для меня и Дона Колючки.

И тут я допускаю ошибку, которую совершают все гетеросексуальные парни, когда какая-нибудь девушка поднимается по лестнице перед ними: мои глаза впиваются в ее попу. К моему полному несчастью, ей приходится подниматься вертикально, как альпинисту, потому что такая здесь лестница. Ягодицы ее выпирают и вылезают из-под того кусочка ткани, который был назван пижамой.

Вследствие чего мой член, будто живя отдельной жизнью, дает о себе знать щекоткой заинтересованности.

Перевожу испепеляющий взгляд на ширинку шортов.

«Хорошая задница, но – забудь. Запретная территория».

К счастью для меня и моих гениталий, лестница короткая, в ней всего четыре ступеньки. С интересом изучаю бар, пока она перебирается на четвереньках на свою сторону кровати. И только когда убеждаюсь в том, что она сидит облокотившись о подушку, залезаю сам.

Вот блин, все будет еще труднее, чем я опасался. Нависающий над головой потолок создает иллюзию большей интимности, а стены с обеих сторон наводят на мысли о чертовом гробе.

Ни слова не говоря, устраиваюсь как можно ближе к стене. Лювия поступает так же и в довершение всего помещает Дона Колючку и мой Супербоул между нами, обозначая границу ровно по середине кровати.

Потом замирает, внимательно оглядывает мою грудь и плечи и сдвигает оба предмета на несколько сантиметров к себе.

Удивленно поднимаю брови.

– Ты что, даешь мне больше места?

Ее лицо – живое воплощение недоумения.

– Понятия не имею, о чем это ты.

После чего мы оба утыкаемся в телефоны, игнорируя присутствие друг друга. Полагаю, у нее там полно разных уведомлений, потому что за этот день я много раз слышал, как он тренькал и освещался экран. Джойс все еще стоит перед зеркалом в ванной, что-то напевая. Когда все улягутся, выключим свет. В нашем отделении свет можно было бы уже и погасить, но я оттягиваю момент, когда останусь во тьме с этой сумасшедшей. Судя по ее молчанию, она – тоже.

У меня новые сообщения и в чате с соседями по квартире, и в чате футбольной команды. Тренер Тим каждый божий день шлет файлы с опциональными дневными меню. Для меня все они – одно и то же. То, что сегодня я могу съесть цельнозерновые спагетти вместо цельнозернового риса, не заставит меня прыгать от радости до небес. С другой стороны, это и не то, от чего можно сдохнуть. Чувствовать себя более сильным и способным выдержать матч (а мы никогда не знаем, сколько он будет длиться – час, два или четыре) – это круто. Неплохо также иметь хорошие пресс и руки, как у Тора. Слушай, нужно же, в конце концов, самому себе нравиться.