Онлайн книга «Руны земли»
|
– Девушки, ведущие хоровод на лугу, – что может быть краше для взгляда и слуха! Все лешие и злые духи затихают при их песне. Значит, мужчины договорились о порядке, и, значит, радость присутствует в этом мире. Поэтому мы, здесь на волоке, чтим праздники и ваши, и наши, и лесных людей! Любой праздник требует мира и согласия. Радость общения ради управления порядком на вверенной тебе земле – что может быть более желанным? – Что может быть более радостным, чем слаженная гребля родс-дружины в неизведанные края? Но никогда не поверил бы, что праздниками можно поддержать мир! Хотя у вас действительно получается! – окинул взглядом Сигмунд лучших людей волости. – Я с удивлением вижу тут и северян, и вендов, и финнов, живущих рядом в согласии. – Три конца у нас! На этом берегу руотсы и мы, словене, сидим, а на той стороне нерева. У всех свои, кончанские вече собираются, потом общее вече подтверждает согласие. Всё как руотсы в давние времена установили, поэтому ни малых, ни больших конунгов мы не выбираем, так у нас здесь повелось. У руотсов тинг, у нас вече, у неревы сейм – вот и вся власть наша! Все равны! Сигмунд улыбнулся в ответ: – Да, таковы правила ротсменов, которые бежали от моих дедов-прадедов. Не хотели они никакой власти над собой. – Тебе ли не знать, любой князь норовит решать не для людей, а для себя, особенно если долго правит. Чуть он засидится, и ему кажется, что на нем свет клином сошелся. А так, как заповедано предками, земля – вся наша! Мы ее сами и делим, и расчищаем, и скот пасем на ней, и за путём-волоком по ней следим! – Земля нашей не бывает, – пожал плечами Сигмунд. – У каждого клочка пашни хозяин должен быть, иначе земля как гулящая девка: вся наша и ничья, и украшения на ней никудышные, и судьба у нее незавидная! Истинная жена за мужем держится, и он ее холит и украшает. Бонд – муж своей земли, конунг – муж всей страны, и радеет он за нее день и ночь. Лицо Миронега выразило сомнение: – Это хорошо бы, да обычно эти так называемые лучшие люди свои выгоды за общее дело выдают! Мне вот скажет вече уйти, я уйду. Пчелами заниматься буду. У нас всему предел есть – и власти, и празднику, и дружбе, и терпению! – Ну, вот Эйстейна-конунга ведь терпите, а он силой власть взял, не по закону! – А он нам худа не делал! Подтвердил права городка нашего, даже со словен местных по девке-кунице с рода дань не берет, как в других местах. На устье Лауги-реки вон Гутхорма оставил, а у нас с ним дружба старая. На реке благодаря ему порядок, морские находники не балуют, купцы идут спокойно! Торговля-то она не на море происходит, а на реках! Миронег знал, о чем говорил. Серебряный путь, проторенный через огромную равнину по бесконечным рекам торговыми людьми с севера и юга, обещал часть своего богатства и словенам, занявшими своими ватагами многие волоки и реки от Двины до Ильмери, и их союзникам, родственным племенам криевисов и веси. – Главным товаром на реках до сих пор остаются рабы, а без сильного войска легко самим стать рабами. – Да, к нам переселяются люди ради безопасности все больше. Городок умеет себя защищать. Огнищане содержат наших воинов! – Миронег показал руками на своих людей. – Ополчение хозяев эльдхусов одной долины не сможет выстоять против крепкой дружины. Конунг собирает людей с разных мест, собирает лучших из лучших. Он ведет людей не ради себя, а ради народа и земли, чтобы старые песни не пелись в неволе. |