Онлайн книга «Руны земли»
|
* * * Утром гребцы погрузились окончательно, втянули с рыком довольства сходни, оттолкнулись от берега и, усевшись по местам, с бодрыми песнями отправились дальше, вниз по течению. Скоро вплыли корабли Сигмунда в широкую и полноводную реку. Западный ветер, задевая крылом поверхность воды, сгонял ее вниз, к озеру. Небо в серых лохмотьях текло над головами на восток… Корабль Хаварда все еще шел последним. Но стирман уже предвкушал удачную охоту. Его люди, обращенные к нему лицом, раскачивались на веслах, и он, отрывая взгляд от впередиидущих кораблей и берегов, заросших ивой и ольхой, смотрел на лица своих гребцов. Скоро они будут в деле. Хавард с томлением в костях предвкушал радость мужской работы. На головном корабле Таисто-проводник, вспоминая о кривых протоках в низовьях Соленой реки, с опаской оглядывал урез воды, пытаясь оценить, насколько сильно спадает уровень воды, гонимой ветром вниз по течению. Перед впадением в Ильмери река распадается на рукава, русло из года в год меняется, глубина и так невелика, а с таким ветром на этих мелях засадить корабли можно так, что потеряешь уйму времени. Сигмунд всматривался не в берега и воду, а в себя. Он искал путь, который приведет к успеху. Как довести своих людей без потерь к Алдейгьюборгу? Если правду говорил Гутхорм и у Эйстейна действительно тридцать кораблей, пусть даже в два раза меньше, пятнадцать, то и это слишком много для людей Сигмунда. Но ведь должен Эйстейн посадить своих людей и в Хольмгарде, и в Алаборге, и в других местах. Значит, в самом Алдейгьюборге их должно остаться не так много. Загадка сказана, выбор сделан, и все участники игры будут искать свои ответы. Между кораблем, стирманом и его людьми рождается идущая впереди удача. Между наблюдательностью и точностью проводника рождается путь. Между замыслом человека и норнами по имени Судьба, Долг и Становление рождается достойное памяти. Во второй половине дня под нежно-голубым сводом предвечернего неба открылся тихий простор огромного, как море, озера, уходящего за восточный, лиловый окоем. Легкий ветер с западной стороны гнал мелкую волну. Корабли, втянувшись стаей на серый простор, собрались, как волки при охоте, на небольшой совет. Снеккья ярла Скули оказалась рядом с кораблем Хаварда, но Инги не заметил этого, так как засмотрелся на оказавшиеся рядом носовые украшения кораблей. Тут совсем рядом раздался знакомый голос: – Хей, вадландцы! Хей, муж лисицы! – Туки возвышался на месте стирмана и, как всегда, улыбался. Эйнар и сыновья Грима уже болтали с Ингигерд. Она была весела, растрепавшиеся от ветра волосы падали на светящиеся глаза. Эйнар успел рассмешить дочь конунга. Она помахала рукой Инги, и тот, приветствуя ее, подошел к своим друзьям. Напротив, за щитами противоположного борта, рядом с Ингигерд стояли ее девчонки-служанки и, не стесняясь, рассматривали парней. Несколько пар девичьих глаз обратились и на Инги. – Здесь уже совсем родной воздух, парни! Я наконец дома, я дома! – услышал Инги. В ответ он лишь заулыбался до ушей, счастливое лицо Ингигерд лишило его способности находить нужные слова. – Мы с отцом две последние осени поднимались по Олхаве, и за Ильмери нам устраивали большую охоту, – продолжила Ингигерд. – Я в то время как раз на взрослый лук перешла. Как мы тогда охотились! Наконец-то я дома, парни, наконец-то… |