Онлайн книга «Руны земли»
|
Скули и Ингигерд назвались на порогах братьями Гримами. Сигмунд удивился, но Туки сказал, что в отряде вадландцев были два игрока в тавлеи, сыновья Грима. Оба они погибли в бою на Ильмери, и Ингигерд очень горевала по ним. К тому же «грим» означает «скрытый», так что они честно назвали себя. Далее в халлгарде Эйстейна они сказали, что родом из земли криевисов, где правит конунг Хрольф, сын Регнвальда. Эйстейну очень любопытно все, что лежит на пути в Миклагард, а эти земли конунга Регнвальда лежат как раз на перекрестье всех путей с севера на юг, в Грикланд и Миклагард, и на пути с востока из Серкаланда в далекий Валланд на западе. Поэтому братьев наших приняли хорошо. Гримы рассказали Эйстейну, что вели они корабль прусского купца Альгиса сюда, на север, с Дуны-реки, но потеряли его во время шторма на Ильмери и чудом спаслись. На лодке они дошли вдоль берегов озера к верховьям Олхавы-реки, где встретили людей Эгиля-херсира, и тот их радушно принял в Хольмгарде. А услышав о том, что в Алдейгьюборге правит конунг Эйстейн, имеющий обширные земли в Норвеге, и с ним множество известных людей, они решили отправиться к нему на зимовку. Так как Алдейгья славна своими гостями, здесь можно завязать дружбу с людьми из далеких стран, и тогда их путешествие окажется не таким несчастным. Эйстейну понравились речи Гримов, но он спросил дроттнинг Исгерд, разрешит ли она остаться этим людям на зимовку. Она ответила, что пусть решает сам, но добавила, что не к добру иметь рядом столько незнакомцев. При этом смотрела она на лицо своей дочери, и нельзя было заметить, как сильно бьется сердце матери. Сигмунд улыбнулся при этих словах Туки, вспоминая упрямый и скрытный нрав своей сестры. Но оценил и то, что она выполнила долг перед новым мужем, предупредив его об опасности. Настоящая дочь конунга, настоящая дроттнинг. Эйстейн сказал, что не пожалеет куска хлеба для тех, кто сюда так долго добирался, и усадил гостей рядом со своими дружинниками. Теперь Туки рассказал о делах в Алдейгьюборге. Конунг Эйстейн давно установил мир в окрестных землях. Сестра Сигмунда Исгерд была окружена почетом, и у нее сохранилась дружина, в которую влились остатки верных людей старого Хергейра. Похороны погибших Эйстейн устроил достойные, и могильный холм старого конунга на другом берегу Олхавен-реки хорошо виден из города. Новый конунг щедр, решителен и не дает распускаться своей дружине, поэтому за эти годы многие примирились с ним и его людьми. На эту зиму съехалось в город много окрестных бондов и глав охотничьих родов со всеми припасами и товарами. Эйстейн только что вернулся с большого похода на север в Кирьялаботнар и взял там большую добычу, так что о старом Хергейре уже и не вспоминают, веря, что новый конунг приносит всем больше удачи. В Алаборге правит его сподвижник Ульвкелль Сниллинг, которого конунг сделал ярлом. – Этот сын бонда в таком почете у Эйстейна, что тот даже отдал ему в жены ту, которую приняли за дочь конунга. Мы ее не видели, но Ингигерд думает, что это ее служанка, которую она переодела в свое платье во время бегства из Алаборга, – объяснил Туки. – Люди Эйстейна сидят в разных укреплениях по всей округе. И в устье Новой реки, и на Сесс-реке[134], и на порогах Олхавен-реки. Много было их и здесь, на Ильмери, так как, оказывается, с вендами тут свои трудности. Часть людей он потерял еще в первом походе на Кирьялаботнар, когда кирьялы[135]попытались отложиться от дани, узнав о смене власти. Так что у Эйстейна сейчас в Алдейгьюборге не более девятисот человек. У Исгерд в дружине до сотни воинов, и это все гёты-храбрецы и преданные ей люди. Так что если выйти немедленно, то у Эйстейна не будет такого перевеса в людях, о котором говорил на Лауге-реке херсир Гутхорм. |