Книга Сердцеед в Венецианской паутине, страница 38 – Натали Карамель

Внизу, у нашего вчерашнего столика, затушенные свечи и пустые кружки напоминали о прошедшем азарте, сидел Брагадин. Он не пил, а просто наблюдал за утренней возней в таверне — слуги мыли полы, убирали следы ночного разгула. Его взгляд скользнул по мне, оценивающий, чуть насмешливый.

«Граф де Виллар, — приветствовал он меня легким кивком. — Ранний гость. Или поздний?» Его глаза намеренно скользнули в сторону лестницы, откуда я спустился. «Заметил, вы предпочитаете… постоянство. Опять та же девушка? Катарина, кажется?»

Его слова ударили, как пощечина. Не грубой правдой, а той самой насмешливой интонацией, которая превращала факт в нечто грязное, опасное. Меня окатил ледяной прилив страха не за себя, а за нее. Если Брагадин заметил и заинтересовался моим вниманием к Катарине… Что это значит? Он просто констатирует? Или видит слабину? Уязвимость, которую можно использовать? Мысль о том, что моя неосторожность может навлечь беду на ту, кому и так нелегко, сжала горло. Время, которого и так не хватало, стало ощущаться как песок, стремительно утекающий сквозь пальцы.

Я заставил себя ответить с холодной вежливостью, маскируя тревогу: «Синьор Брагадин. Катарина — приятная собеседница. И хороший игрок в шахматы. Интеллект в этом месте — редкость.»

Он усмехнулся, словно мои слова подтверждали его догадки. «Интеллект… Да, ценный товар. Особенно в красивой упаковке.» Он откинулся на спинку стула. «Но я задержал вас не для обсуждения девушек, граф. Хотя… — он сделал паузу, — это тоже может стать темой. Я хотел бы продолжить наш вчерашний… деловой разговор. В более подходящей обстановке. Приглашаю вас отобедать со мной в субботу. В траттории даль Боначеччо. Скромно, но кухня отменная. Обсудим… возможности.»

Суббота. Три дня. Три дня, чтобы Марко выкопал все, что можно, о Брагадине, его связях, его истинных намерениях. Три дня, чтобы понять, как защитить Катарину от возможных последствий этого внимания.

«С удовольствием, синьор Брагадин, — ответил я, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Буду признателен. В субботу.»

«Отлично, — он встал, протянул руку. Его рукопожатие было крепким, деловым. — Около полудня. До встречи, граф.» Он кивнул и растворился в утреннем полумраке таверны, оставив меня с клубком тревожных мыслей и желанием крепкого кофе.

Я повернулся к стойке, собираясь поймать взгляд слуги, как вдруг почувствовал легкое прикосновение к рукаву. Обернулся. Передо мной стояла та самая брюнетка, что всю ночь провела с Луи. Ее обычно дерзкие глаза были широко раскрыты от страха, лицо бледным. Она не говорила, лишь бешено тряхнула головой и жестом велела следовать за собой, бросив испуганный взгляд по сторонам.

Сердце упало. Луи. Что с ним? Отравлен? Зарезан? Мои ноги понеслись за ней по коридору второго этажа, мысли лихорадочно перебирали худшие варианты. Шаги мои, должно быть, звучали гулко, потому что дверь напротив приоткрылась. В проеме показалась Катарина. Она уже переоделась — простая хлопковая ночнушка, волосы распущены по плечам, без следа вчерашнего макияжа. Она выглядела удивительно… обычной. И очень молодой. Увидев перекошенное от страха лицо коллеги и мое озабоченное, она нахмурилась и без слов вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

«Что-то произошло?» — шепотом спросила она, поспешая рядом.