Книга Ловушка для сердцееда, страница 64 – Натали Карамель

Но ты не примешь её в дар, — мысленно закончил Леонард. Он знал гордость кузена, его болезненное отношение к милости. Прямой подарок земли, даже под благовидным предлогом управления проектом, Арман воспринял бы как подачку, унижение. Гордость — его щит и его тюрьма.

«Ты — управляющий проекта. Полномочный и ответственный. С достойным вознаграждением от дохода, который проект начнет приносить. Это работа. Трудная и почетная. Согласен?» — четко сказал Леонард, играя по правилам, которые Арман примет.

Арман глубоко вздохнул. В его глазах боролись сомнение и азарт инженера, получившего сложную задачу.

«Согласен, Лео. Спасибо за доверие. Я не подведу.»

Он протянул руку, и Леонард крепко пожал её, скрывая торжество. Первый камень моста заложен. Арман не знал, что Леонард уже мысленно оформил дарственную на этот участок на его имя. Документ будет тихо лежать в сейфе до тех пор, пока Арман не докажет себе и всем (особенно герцогу де Ламберу) свою состоятельность как хозяина и предпринимателя. Тогда «Ла Шене» станет не просто проектом, а его собственностью, фундаментом финансовой независимости. Подарок, который нельзя будет отвергнуть, потому что он будет заслужен.

Вечером в салон Виллара вошел месье Лебрен, неся атмосферу Парижа и дорогого сукна. Арман, все еще слегка ошеломленный поворотами дня (утро — крестьяне, день — бал и грандиозный проект, вечер — королевский портной), покорно встал на низкий стул для примерки. Леонард наблюдал, как тонкие пальцы Лебрена бегали по мерке, как он цокал языком, обсуждая достоинства темно-зеленого бархата с серебряным шитьем для графа и глубокого синего камлота для месье де Люсьена.

«Синий… — пробормотал Арман, глядя на дорогую ткань, которую портной приложил к его плечу. — Это цвет надежды, месье Лебрен? Или цвет бездонного моря, в котором можно утонуть?»

Портной, не понявший иронии, восторженно закивал:

«О, месье! Это цвет верности и глубины мысли! Он вам невероятно к лицу!»

Леонард поймал взгляд кузена в зеркале. Там было все то же недоумение: Зачем все это? Бал, проект, бархат… Леонард лишь улыбнулся в ответ, поднимая бокал с вином, которое подал Пьер.

Терпение, кузен, — думал он. Ткань для костюма — лишь первый стежок. А земля «Ла Шене» — первый камень твоего нового статуса. Скоро ты поймешь, ради чего этот бал. Скоро ты поймешь, что надежда — это не просто цвет ткани. И его взгляд упал на карту поместья, где северный участок был уже мысленно помечен не как владение Виллара, а как будущее Армана де Люсьена.

Утро в Вилларе началось не с привычных дел, а с торжественной тишины, предшествующей большому событию. Леонард стоял перед зданием, которое стало воплощением одной из его самых смелых идей — Школой Виллара. Оно было не величественным дворцом, но прочным, светлым, построенным с умом и заботой. Стены из местного камня, большие окна, ловившие солнце, и новая, еще пахнущая деревом дверь. Внутри ждали парты, скамьи и даже небольшая полка для будущих книг — скромно, но невиданно для крестьянских детей.

Рядом с Леонардом, не скрывая волнения, стоял Франсуа Леруа. Его обычно сдержанное лицо сияло. Он держал в руках простой деревянный ящик, привезенный накануне из города по приказу графа: внутри лежали гусиные перья, чернильницы, мел, грифельные доски и стопка первых, еще пахнущих типографской краской, учебников.