Онлайн книга «Ловушка для сердцееда»
|
«Вот он, месье Леруа, — произнес Леонард, кладя руку на плечо учителя, — ваш кабинет. Ваше поле битвы за умы и сердца. Надеюсь, оно будет плодотворным.» «Монсеньор, — голос Леруа дрогнул, — это больше, чем я мог мечтать. Это… свет. Настоящий свет для этих детей. Спасибо вам.» Он вошел внутрь, осторожно, как в храм, и поставил ящик на простой, но крепкий учительский стол у дальней стены. Этот жест — перенос письменных принадлежностей на свое место — казался ему сакральным. Леонард почувствовал волну теплой, глубокой гордости, смешанной с облегчением. Это было его дело, его вклад в этот мир, ощутимо хороший. «Месье Леруа, — сказал он, глядя на сияющего учителя, — такое событие требует достойной отметки. Что скажете, выпьем за новое начало? За школу Виллара?» Леруа улыбнулся, кивнув. Пьер, словно ожидая этого, тут же подал два бокала с хорошим, но не вычурным бургундским. Звон хрусталя прозвучал в пустом пока классе гулко и значимо. «За свет знаний, монсеньор! За будущее Виллара!» Но гордость Леонарда требовала большего. Он вышел на крыльцо, где уже собрались крестьяне, смотревшие на школу с благоговением и робкой надеждой. Дети толпились впереди, широко раскрыв глаза. «Друзья мои! — голос Леонарда, усиленный непривычным волнением, разнесся по площади. — Сегодня мы открываем двери не просто зданию. Мы открываем двери в будущее для ваших детей! В честь этого дня, в честь труда всех, кто строил эту школу, и в честь вас, моих верных людей — объявляю праздник! Сегодня вечером — праздник для всего Виллара!» Тишину взорвал восторженный гул. Лица, привыкшие к тяжелому труду и сдержанности, расплылись в улыбках. «Праздник! Ура графу!» — понеслось по толпе. Энтузиазм был мгновенным и искренним. Хотя до зимы оставались считанные недели и деревья стояли уже почти голые, крестьяне с азартом принялись украшать деревню к празднику. Из сундуков достали последние яркие лоскутки, сплели гирлянды из осенних листьев, ягод рябины и сухих цветов. Кто-то притащил огромные снопы соломы, из которых умельцы соорудили фигуры и украсили ворота. К вечеру Виллар преобразился. Скромная деревушка, укутанная в золото, багрянец и самодельное веселье, напоминала уголок застывшего лета, полный тепла и ожидания чуда. Именно в этот момент из города вернулся посыльный с долгожданным грузом. Месье Лебрен прислал готовые костюмы. Леонард примерил свой темно-зеленый бархат с серебром — строгий, элегантный, идеально сидящий. Армана пришлось уговаривать дольше. Он вышел из своей комнаты в камлоте глубокого синего цвета, который казался то черным, то отливал морской глубиной. Костюм сидел безупречно, подчеркивая его стройную фигуру и неожиданно благородную осанку, которую обычно скрывала привычная скромность. «Лео, я чувствую себя… как переодетый паяц, — пробормотал Арман, поправляя несуществующую складку на рукаве. Его щеки горели от смущения, но в глазах, поймавших свое отражение в зеркале, мелькнуло неподдельное изумление и… смущенная радость. Он был красив, и костюм делал его заметным. «Паяц? — рассмеялся Леонард. — Скорее, принц, случайно забредший в нашу глушь. Иди, кузен, праздник начинается!» Сумерки спустились на Виллар, но деревня не погрузилась во тьму. Костры запылали на площади, освещая накрытые длинные столы, ломившиеся от простой, но обильной еды: дымящиеся миски с рагу, свежий хлеб, сыры, пироги с ягодами и яблоками, кувшины с сидром и молодым вином. Звучали волынка и скрипка, под которые пустились в пляс и стар и млад. Смех, музыка, запах жареного мяса и дыма — все слилось в единый гимн простой радости. |