Онлайн книга «Летний сад»
|
– Папа пытается исцарапать меня щетиной, – сказала Татьяна, поднимая голову над подушкой. Александр спрыгнул с нее, поднял ее на ноги; они чопорно сели на диван и уставились на сына, а он серьезно вытаращился на них и наконец сказал: – Ну, что бы ты ни делал, пап, это не помогло. – Расскажи мне все. Жарким вечером рядом с горами Александр сидел на качелях, которые соорудил сам, курил, а она подошла и села к нему на колени. Над пустынной долиной, над кактусами садилось солнце, и Александр тихо раскачивал их обоих взад-вперед, а она уткнулась в его шею и нежно бормотала на пиджин-инглише. Но что бы она ни делала или ни говорила, ничто не могло стереть из его памяти картину того, как она, в персиковом шелковом платье, стояла у стены, прижав кулаки к камню, и повторяла: «Что ты приносишь в наш дом, Александр?» Что она имела в виду? Что он впускал в дом? Но наконец даже самый тупоголовый, самый занятый лишь собой муж во всем Скотсдейле заметил: что-то не так. Татьяна принесла ему обед, и тут пришел Стив с бумагами от инспектора на подпись, а она и не взглянула на него. Стив сказал: «Привет, Таня», но в ответ Татьяна даже не бросила «привет». Как будто Стив и не существовал вовсе. Даже слепой Александр это заметил. Стив сказал: – Мы с Амандой редко вас видим в последнее время. Надо бы пойти куда-нибудь. – Я очень занят, Стив, – медленно произнес Александр, внимательно глядя на Татьяну, сидевшую с опущенной головой. – За последние две недели четыре раза ездил в Юму. Это из-за маленького корейского конфликта. – А, да. Ну а как насчет ближайшей субботы? – Мы заняты. – Это сказала Татьяна, глядя в землю. – В следующую субботу? – У нас будет десятая годовщина, – сообщила она. – А еще через неделю? – День рождения Энтони. – Ладно, мы устраиваем большую гулянку на Четвертое июля – и вы точно придете, да? – Если это пятница, я работаю. Вообще-то, мне пора. – Она так и не посмотрела на Стива. У машины Александр открыл перед ней дверцу, и она села, не посмотрев и на него! – Ух, – сказал он, протягивая к ней руку сквозь открытое окно. Подцепив пальцем ее подбородок, он заставил Татьяну поднять голову. – Что происходит? – Ничего. Тебе пора вернуться к работе. Посмотри, здесь же домовладелец… Все в порядке. – Таня! – Чего ты хочешь? Устроить разборку на стройплощадке, когда милая женатая пара ждет, когда ты им предъявишь оштукатуренные стены? У тебя работа. А я поеду домой готовить ужин. Чего бы тебе хотелось? Я собиралась приготовить чили и кукурузный хлеб. – Да, отлично, – кивнул он. – Таня, Стив что-то сказал тебе на той свадьбе? – Нет. – Тогда что? – Здесь, на площадке? – Когда я вернусь домой. – Энтони и Сержио будут ужинать с нами. – Ночью, в постели. – Мне завтра рано вставать на работу. Он вытащил ее из машины: – Ну же, детка! Не надо играть в эти чертовы игры со мной! – Ты не хочешь этого знать, Александр. Поверь, ты три года не хотел знать правду, и ты не хочешь знать ее теперь. Разочарованный, он отпустил ее. Конечно, сейчас было не время. И позже, дома, было не время – с Энтони и Сержио в соседней комнате, и с тихой музыкой, и с шумом воды в раковине, и в комнате для стирки, и еще был смех мальчиков, то игравших в мяч снаружи, то в «Монополию» в доме… Не было подходящего места для «бури и натиска», да им обоим того и не хотелось… Их тихая жизнь становилась очень или не очень шумной за закрытой дверью спальни, в их огромной кровати, когда Энтони давно спал или был у своего друга. Но ни в постели, ни вместе в ванне, ни снаружи в бассейне, ни тогда, когда они смотрели на закат, или в их божественные воскресенья, или в их самые уютные мгновения не было подходящего времени для такого натиска. Александр горестно осознал, что даже их ссоры за все три года, пока они жили в Финиксе, не сравнятся с тем, что происходило теперь из-за Стива или его отца. |