Книга Дилемма дебютантки, страница 27 – Валери Боумен

Джессика залилась краской.

— О чем ты? Что он пытался выведать обо мне?

— Спрашивал, что тебе нравится.

Джессика, вздернув нос, фыркнула.

— Что мне нравится? Для чего ему это?

— Я сказала, что ты любишь драгоценности, шоколад и цветы.

Джессика нахмурилась.

— О, тебе не нужно было этого говорить: не хочу, чтобы он знал обо мне хоть что-то.

— Ну, вот и хорошо. В следующий раз от твоего имени я скажу ему, что мне не позволили ничего говорить.

— Нет-нет, этого тоже говорить не надо, — и Джессика торопливо добавила: — Я не хочу, чтобы он узнал, что мы говорим о нем. Он абсолютно непредсказуем, насколько я понимаю.

— Могу представить, — кивнула Элизабет с хитрой улыбкой.

Джессика заглянула в ее лицо и прижала руку к губам.

— Что ты имеешь в виду? Ты же не думаешь, что меня волнует, что он думает или говорит? Мне просто стало любопытно, вдруг ты чем-то привлекла его.

— Нет, Джесс, моя особа никого не привлекла, — с нарочитым сожалением проговорила Элизабет.

— О, не говори так! Ты же знаешь, что многие джентльмены приходят с визитами к тебе, а ты их избегаешь.

— Да, и получаю от этого удовольствие, — широко улыбнулась сестра.

— Однажды тебе все-таки придется кого-то выбрать. Сама удивишься, когда поймешь, как приятно может быть в компании джентльмена.

— Ни один джентльмен не заменит хорошую книгу, — возразила Элизабет, решительно тряхнув головой.

— Ты неисправима, Лиз, — засмеялась Джессика.

— Более того, у меня стойкое ощущение, что герцог Торнбери тоже неисправим, — лукаво добавила сестра.

Словно предупреждая, в голове Джессики тихо зазвенели колокольчики.

— Ты о чем?

— О том, что, по моему ощущению, Торнбери вернется. Попомни мои слова.

Городской дом маркиза Уитморленда

На следующий день

В приподнятом настроении Эйден поднимался по ступеням парадного городского дома маркиза Уитморленда. Он ничего не оставил на волю случая. Теперь упрямая леди Джессика все-таки примет его извинения. Вооруженный информацией, полученной от леди Элизабет, он надеялся наконец получить прощение. Ему почему-то это было важно.

Эйден оглянулся и одобрительно оглядел целую колонну лакеев, каждый из которых держал в руках вазу из сверкавшего хрусталя с дюжиной розовых роз. Вот! Никто из ее воздыхателей не додумался до этого. Теперь гостиная в доме маркиза будет полна любимых цветов леди Джессики.

В сопровождении дворецкого он вошел в дом, а потом и в гостиную — и сразу встретился с ней взглядом. Как обычно, она расположилась на диванчике, но в настоящий момент в гостиной, кроме нее, были только мать и сестра. Пока один за другим лакеи входили в комнату, ее лицо постепенно заливалось краской — вне всякого сомнения, от переполнявших чувств. Еще немного, и она упадет на колени в знак благодарности.

Эйден еще раз взглянул на нее и отметил в волнении, как выражение крайнего удивления на лице леди Джессики стало меняться на… откровенный ужас. Он нахмурился. Почему она так выглядит?

Джессика встала, быстро подошла к нему и обвела комнату рукой, указывая на цветы.

— Зачем вы это устроили?

— Цветы для вас, миледи. Я решительно настроен заполучить ваше прощение и еще раз хочу сказать, что очень сожалею о своем поведении на балу леди Шиллингем, а теперь пытаюсь добиться вашей благосклонности.

Теперь-то она должна простить его. Разве не так?