Книга Невестам положено плакать, страница 47 – Александра Довгулёва

— Постой здесь, — сказал её спутник.

Это прозвучало почти так же, как слова адресованные Пурке, который сидел теперь у дверей странноприимного дома. Гленна застыла, как вкопанная, послушавшись не хуже верного пса. Борс подошёл к грузному человеку в засаленном переднике. Тот сперва даже обрадовался его появлению, затем нахмурился. Гленна не слышала о чём они говорили, но спор грозил затянуться. В то же время, за открытой дверью что-то происходило. Кто-то ударил в колокол, голос которого, призывал людей собраться, чтобы выслушать прошение попавшего в беду, или важные новости. Затем колокол ударил второй и третий раз. Проходившие мимо люди ускорили шаг. Голос колокола вновь трижды донёсся до Гленны, затем — ещё. Девушка не знала, что по местному обычаю трижды три удара колокола означали, что прибыл королевский посланник. Тот зычным голосом зачитывал, а, вернее сказать, проговаривал вслух заученный наизусть приказ местного правителя. Не все посланники были грамотными, но чтобы озвучивать монаршую волю это было и необязательно. Хорошая память, да глотка звонче городского колокола была куда важнее, как и умение держаться в седле. Порой воля короля требовала скорости, которой пеший путник совсем не обладал.

Гленна, ведомая любопытством выглянула наружу. Она поняла, что колокол, у которого собиралась толпа, совсем неподалёку. Он висел на видном месте, должно быть, в самом центре поселения. Там на помосте стоял человек. Он что-то говорил и взмахами рук подгонял нерасторопных людей, чтобы те скорее собирались вокруг.

Девушка подумала, что не будет плохого, если она отойдёт на пару шагов от дверей и послушает, что за новости принёс посланник. Пурка, вскочивший на ноги, хотел бежать за ней, но остался там, где велел сидеть хозяин. Он грустным взглядом проводил уходящую Гленну, его поскуливание донеслось до её ушей, но она не обернулась.

— Слушайте все, слушайте и передайте другим! — наконец, расслыша она.

Гленна совсем не хотела подходить ближе к помосту, чтобы рассмотреть посланника. Она боялась, что потеряется в толпе. Девушка старалась держаться с крайю людского потока и остановилась сразу же, когда смогла различить слова говорившего. Она встала у стены рыбацкого дома, сложенного из древесных стволов, посеревших от влаги.

— Король Тибальд, да хранят его старые боги и новый Единый Бог, говорит с народом своим!

По спине пробежала дрожь. Многие в толпе принялись креститься: в поселении было много христиан. Гленна же лишь сейчас задумалась о том, кому принадлежат земли, по которым ступала её нога. Девушка так привыкла к мысли, что избежала опасности! Кому же ещё, если не Тибальду, служили местные рыбаки и платили подати торговцы да ремесленники?

— В замке короля, признанного на земле и на небесах, — продолжал посланник, — произошёл мятеж. Его устроили враги короля Тибальда и его доброго друга, отца королевы и союзника. Преступники стремились рассорить правителей, учинив беспорядке во время свадебного пира. Посрамлённые, многие из них были убиты. Только одна зачинщица, благословлённая самим врагом рода человеческого сумела сбежать!

Люди в толпе вновь стали осенять себя и малых детей крестным знамением. К горлу Гленны подступил комок. Её затошнило. Она поспешно накинула на голову капюшон плаща, стремясь спрятаться.