Книга На краю любви, страница 68 – Елена Арсеньева

Вдруг вспомнилось, как Варвара Михайловна, когда навещала спасенную Асю, вдруг начала требовать образа́, чтобы немедленно благословить жениха и невесту, а Гаврила Семенович остановил ее. Он сделал это из сочувствия к Асе, еще не пришедшей в себя, или потому, что понимал: еще рано благословлять сына и его невесту, еще столько дел не сделано, еще столько предстоит уладить, еще кое-какие очень важные концы в воду спрятать?..

И тем не менее Гавриле Семеновичу смерть Аси пока невыгодна. Преждевременна! Сначала надо сделать ее законной наследницей Федора Ивановича. Сначала надо удостоверить людей в его смерти. Ну а потом… потом выждать для приличия хоть малое время, прежде чем повенчать ее с Никитой – и отправить на тот свет.

Значит, пока что Ася вполне спокойно может есть грибной суп.

Но ведь Гаврила Семенович явно не приказывал Анисье оставить Асю в той яме. Мать Сёмушки решила погубить «злую разлучницу» на свой страх и риск. От Анисьи надо держаться подальше. А кому здесь можно доверять? Антониде? Она нажаловалась Марфе на Анисью… Но Антонида вообще к Марфе очень расположена, всегда с ней ласкова, слова недоброго не скажет. Марфа тоже Асе сочувствует. Вон как участливо, с жалостью спрашивала: «Кто же вас так испинал?»

Да, но откуда она знает, что Асю именно пинал, изо всех сил пинал коренастый разбойник? Об этом мог сообщить Марфе только тот, кто это видел. А кто видел? Кто там был из домашних, широкопольских?

Кто, кто?!

– Асенька, милая, да ты покушай наконец, ну не дело ведь, чтобы с самого завтрака ни крошки во рту не держать! – настаивала Антонида.

Ася откинулась на подушку:

– Нет, не хочу ничего. Посплю. Что-то устала, голову ломит.

– Голову ломит к ненастью, – мягко промолвила Марфа. – И впрямь – поспите, барышня Анастасия Васильевна!

На самом деле Асе хотелось есть. Но она боялась, что, пытаясь усесться поудобней, нечаянно сдвинет подушку – и тогда Марфа с Антонидой увидят небрежно завернутые в шаль бумаги из сумки Данилова. Вот тут уж Асе не выкрутиться, тут-то ей не вывернуться! И даже если удалось бы хоть на время отвести глаза обеим служанкам, Смотня Антонида непременно ляпнет где-нибудь о каких-то загадочных бумагах под подушкой у барышни.

Пока Гаврила Семенович уверен, что Ася не понимает цели ее венчания с Даниловым, пока уверен, что она и в делах наследования ничегошеньки не понимает, до тех пор она в безопасности.

Что сделает Широков, если узнает о похищенных бумагах и догадается, кто мог это сделать? Установить это очень просто: всего-навсего поверить словам Анисьи об оставленной в яме барышне. Выбраться Ася могла только одним путем: пройти через подземный ход до кабинета, а там уж… а там уж кто знает, до чего довело ее любопытство!

Например, до того, чтобы открыть кресло-сиденье, секрет которого она знает с детства.

Просто из любопытства открыть. И обнаружить то, что там лежало.

Итак, что сделает Гаврила Семенович?

Асю при одной мысли о последствиях охватил такой ужас, что она уткнулась лицом в подушку, натянула одеяло на голову и замерла.

Рука ее украдкой проскользнула под подушку, стиснула окровавленный браслет.

Антонида тихонько ворчала, собирая нетронутую еду на поднос. Марфа вдруг шепнула:

– Оставь еду, Антонида. Поспит барышня, тогда и откушает.