Книга Счастье в огне, страница 73 – Мария Захарова

– Так, а это кто тут у нас, громкий такой?

Варвара оцепенела: «Что теперь? Как объяснить Митькино появление? Поймут ли? Примут ли ребенка?» Раньше у нее мельком возникали уже мысли о том, что, вернувшись и, может быть, встретив кого-то из знакомых, нужно будет как-то объяснять появление ребёнка. Но Варя долго на них не задерживалась – она просто хотела домой, и всё. А вот теперь отмахнуться не получится. И что говорить? И как говорить?

Но Фаина Дмитриевна, оглядев мальчугана, бросила только: «Сын?» и, увидев Варин кивок, взяла ребенка на руки и стала тихонько покачивать, что-то нашептывая ему на ушко. Митька довольно быстро успокоился и задремал – сказывалась дорожная усталость. Ни о чем больше не спрашивая, женщина позвала:

– Пойдем отсюда, – и, увидев вопрос в Вариных глазах, – в общежитие пойдем, в госпитальное. Или тебе есть куда?

Варя только покачала головой и двинулась за Фаиной Дмитриевной. По дороге та рассказала, что во время бомбежки как раз выходила во двор, и поэтому ее не убило, а только засыпало битыми кирпичами. Потом ее откопали наши бойцы, обнаружив при этом еще двух раненых – один почти сразу же, как его достали, умер, а второй ничего, доехал до того берега вместе с Фаиной Дмитриевной и другими ранеными. Оправилась она довольно быстро и рвалась вернуться назад, но ее не пустили, на том берегу работы тоже хватало, полевые госпитали и пункты эвакуации были раскинуты прямо в степи, где людям оказывали первую помощь, а потом уже отправляли их дальше, в тыл. Но через неделю после освобождения города с правого на левый берег потянулись люди, чьи дома были здесь, за Волгой. Переправилась и Фаина Дмитриевна. Город уже стали расчищать и убирать, в первую очередь необходимо было убрать трупы.

За элеватором был небольшой карьер и немцев, не придумав ничего лучшего, стали стаскивать туда. Их было много, очень много, и карьер наполнился доверху, потом его просто засыпали сверху не очень большим слоем земли. Надо было торопиться – на улице стремительно теплело и стали опасаться эпидемий, вызванных смрадом разлагающихся тел.

Своих же хоронили в братских могилах по двадцать, по тридцать человек, иногда больше. Потом, когда всех, кто был просто на улицах, убрали и стали раскапывать завалы, клали уже по два – три человека.

Одновременно с захоронениями шло разминирование города – улицы были просто напичканы минами и неразорвавшимися боеприпасами. Поэтому впереди похоронных команд всегда шли сапёры. Они же обследовали завалы, прежде чем можно было приступить к их разбору. Тем не менее невозможно было найти всё, и каждый день то тут, то там раздавались взрывы. Иногда обходилось без жертв, иногда гибли люди. Война, отступив за ворота Сталинграда, продолжала держать город в своих цепких объятиях.

За разговорами женщины не заметили, как дошли до общежития, которое оказалось длинным приземистым бараком, разделенным внутри на маленькие комнатушки. Фаина Дмитриевна толкнула одну из дверей и, пропустив Варю вперед, вошла следом, уложила спящего Митьку на железную кровать, стоящую в углу.

– Располагайтесь, пока, отдыхайте с дороги. Вон чайник, и примус, на полке крупа и хлеб. Ну а мне на работу.

– Хорошо. – Варя устало опустилась на колченогую табуретку, но сразу встрепенулась. – Фаина Дмитриевна, Вы сказали про госпиталь. Он работает? Наш госпиталь?