Онлайн книга «Счастье в огне»
|
Но время шло, а ни взрывов, ни автоматных очередей не было. Проехавшая сзади машина, фыркнув выхлопной трубой, заставила Варвару очнуться. Она вздрогнула, открыла глаза и еще раз посмотрела в сторону разрушенного дома. Только теперь ей бросилось в глаза, что серые гимнастерки выцвели, порвались и превратились практически в лохмотья. На ногах у немцев были растоптанные ботинки или какие-то опорки. Их осунувшиеся лица были небриты, у многих покрыты болячками. Сейчас Варвара разглядела, что по периметру развалин стоят красноармейцы, лениво переговариваясь и посматривая в сторону работающих немцев. Да, немцы разбирали завал. «Пленные» – это слово давно уже фигурировало в газетах и сводках, но оно было каким-то безликим, непонятным, неопределенным. И вот теперь оно обрело реальные формы и трансформировалось в живых людей. Людей, которые полтора года назад пришли в Сталинград, чтобы убивать, насиловать, грабить, разрушать. Так были ли они людьми? И люди ли или они сейчас? Варя почувствовала, как вся наливается безудержной, неконтролируемой злостью. Злостью на войну и на этих людей, тихо переговаривающихся между собой и даже посмеивающихся над какими-то своими шутками. Она поняла, что сейчас просто потеряет над собой контроль и будет… Будет просто рвать их на части. Такое было с ней впервые, ей было больно, тоскливо, страшно, но чувство всепоглощающей злобы, которое накрыло ее сейчас, никогда ранее не возникало. Поэтому, когда на ее плечо легла мягкая женская рука, Варя вздрогнула всем телом и резко развернулась. Глаза ее полыхали таким огнем, что, кажется, могли испепелить человека на месте. Женщина, стоявшая сзади отшатнулась, но через секунду все-таки заговорила: – Варя, это я, Фаина Дмитриевна, узнаешь меня? – Да Варвара узнала ее, узнала и вдруг расслабилась, из глаз потекли слезы, и девушка кинулась на грудь почти родному для нее человеку. – Фаина, Дмитриевна, миленькая, дорогая! Вы живы! – Да, моя хорошая, как видишь, жива. – Женщина обнимала Варвару, гладила ее по голове. – Я так хотела найти кого-нибудь. Кого-нибудь из наших. А Вы сами меня нашли. – слезы стали заканчиваться, переходя в судорожные всхлипы. – Да вот, шла в госпиталь, смотрю, вроде как ты. Но засомневалась и прошла мимо. Я ведь думала, нет тебя уже. Почти никого теперь нет. А потом вернулась – очень уж похожа, решила посмотреть еще раз, на войне чего ведь только не бывает. Подошла – и вправду Варвара, скулы ходуном, глаза пылают, даже не сразу заговорить решилась. – Фаина Дмитриевна, как же так? Немцы – здесь? Как же… – Да, девочка, пленные. – Но почему?! – Потому что город надо восстанавливать. И кому, как не им, этим заниматься. – Никогда больше не должна была нога их здесь ступать! – Варя выплюнула последнюю фразу и опять оглянулась на работающих. – Эх, Варюша, раньше я тоже так думала, да и не одна я. Когда Сталинград назад взяли, их целыми колоннами гнали. Так люди волками не только смотрели, а и кидались на них часто. Тех, кто чинами постарше, сразу увезли, а простых тут долго держали на окраине. Потом, правда, тоже отправили почти всех, а кого-то вот оставили. Ну а люди наши привыкли потихоньку, оттаяли, теперь вон даже подкармливают иногда. Русская баба на жалость быстрая. Митька, терпеливо сидевший все это время у матери на руках, заерзал, а потом вдруг пронзительно заревел, и Фаина Дмитриевна мгновенно переключилась на малыша: |