Книга Русалки Обводного канала, страница 58 – Виктория Лисовская

Однако капитана сыска Семена Гавриловича Железнова это ничуть не впечатлило. Он, как уже сказано, был воробей стреляный.

– Мирон Егорьевич Ткачевский, значит, вы не поняли! Вы находитесь в здании Петербургского сыска, я капитан Семен Гаврилович Железнов. Очень хочу поговорить с вами об Анфисе Савицкой и о ваших отношениях с ней!

Глаза лихача налились кровью.

– Вы обманом меня сюда затащили, мои заработанные деньги не отдаете! Так дело не пойдет, барин! Да я тебя! – попытался замахнуться Ткачевский.

– Предупреждаю в последний раз, Мирон, – если не прекратишь буянить, я тебя сейчас в арестантскую доставлю! – пригрозил револьвером Железнов.

Мирон скривился, сплюнул на паркетный пол, молча уставился на служителя закона.

– А по-хорошему привести меня не могли? – злобно спросил он.

– Значит, не могли, – покачал головой капитан.

– Чаво надобно?

– У вас, Мирон Егорьевич, память отшибло? Я про вашу подругу Анфису Савицкую уже пару раз сказал.

– Эт чё, Фиска пожаловалась? Я ее не бил, наоборот, она сама с какими-то бабами меня чугунной сковородой приложила – вот, даже шишка на лбу, – продемонстрировал увечье лихач.

– А почему вы женщину преследуете? К ней домой явились, приставали, – прищурился Семен Гаврилович. – У нас и свидетели имеются.

– Я ее преследую? Да не, барин, вы не правы. Не было такого! – отрицательно закачал головой Ткачевский. – Она сама за мной бегала! Влюбилась в меня, окаянная, так бывает! Проходу не давала!

– Так она же мужняя жена, зачем ей за вами бегать? – со своего места спросила Глафира.

Мирон повернулась в ее сторону и еще раз внимательно взглянул на нее:

– А, Настенька, или как там тебя? Я тебя вспомнил! Это она! С Фиской меня по голове приголубила! Барин, арестуйте мерзавку! Вот кто мне шишку сделал! – вскочил с места и принялся тыкать пальцем в сторону девушки Мирон.

– А ну, садись, с девушкой мы разберемся! Отвечай давай, Мирон, че там с Фиской твоей? Влюбилась, говоришь, в тебя?

– Влюбилась, вот те крест, влюбилась! Как кошка уличная влюбилась! – перекрестился Ткачевский.

– А ты и рад? Что влюбилась!

– А мне чё, печалиться? Баба ладная, молодая, я ж не дурак! Мы с ней частенько в комнатке у вдовы Милорадовой встречались, – ухмыльнулся в пышные усы мужик. – Мне не жалко, если дело добровольное, то чего ж!

– А ее муж тебе не мешал? Говорят, к тебе приходил, хотел морду набить! – испытующе взглянул в его глаза капитан Железнов.

– Ой, вы этого мужа – задохлика Остапку видели? Приходил ко мне этот гужеед, только куда ему до меня, я его с лестницы спустил, в морду пару раз дал, шоб не рыпался. Вот и все! – развел руками Ткачевсвкий.

– А когда он приходил? В какое время? – снова спросила Глаша.

– Приходил когда? Да в начале осени это было, еще тепло было!

– А потом ты его видел? – капитан Железнов убрал свой револьвер в ящик.

– Не, не видел. Он потом пропал, жинка его везде искала, а он как в воду канул. Получается, что в воду и канул! В Канавку скинули, – заржал, показывая гнилые зубы, Мирон.

– А может, ты его убил, в Канавку скинул, шоб к жинке его подкатывать? – лукаво улыбаясь, спросил Семен Гаврилович.

– А он мне и не мешал к ней подкатывать! – удивленно округлил глаза Мирон. – Зачем этого задохлика убивать, грех на душу брать! Ему один раз в зубы дал, он и свалился. Да и пьяный вечно, чего руки пачкать! – пожал он плечами.