Книга Замок проклятых, страница 90 – Ромина Гарбер

– Наверное, ему нужно, чтобы мы обе были здесь, – размышляю я вслух. – Для чего, интересно? Для еще одного заклинания?

– Прекрати! Я не потерплю таких разговоров в моем доме…

– Да вы в этот дом даже не собирались возвращаться!

– Я этого не говорила…

– Вам и не нужно ничего говорить – это написано у вас на лице.

– У меня не было четкого решения, как именно поступить! – кричит Беатрис, и мы обе замолкаем. В первый раз она сказала мне правду, и мы обе понимаем это.

Тетя плюхается обратно на стул, и я тоже сажусь. Теперь, когда она решилась говорить начистоту, я спрашиваю:

– Почему я не помню Антонеллу?

– Мы думаем, что эти воспоминания, скорее всего, уничтожило заклинание, отправившее твою сестру в другой замок. Туда же оно отправило и твое знание родного языка.

– Что?

– После того как Антонелла исчезла, ты перестала разговаривать. Ты не спрашивала о ней. Ты будто бы все позабыла. Что произошло с тобой потом, я не знаю, потому что тебя увезли. Так как твои родители жили в США какое-то время, они свободно говорили по-английски (они периодически болтали по-английски друг с другом, и мы ничего не понимали) и, думаю, научили и тебя этому языку.

– И что получается, мое прошлое просто выбросили на помойку? – недоверчиво спрашиваю я.

– Родители, вероятно, не говорили с тобой о сестре, чтобы не бередить рану, которая волшебным образом затянулась сама собой. Они решили освободить тебя от горя, оплакать свою малышку в одиночку, без тебя.

У меня пока не получается взглянуть на это с их точки зрения, я только узнала, что у меня была сестра. Но одно слово, которое произнесла тетя, больно задевает меня: оплакать.

– Вы хотите сказать… – Я не в силах закончить вопрос и начинаю снова: – Антонелла, она… – Я сглатываю и пытаюсь сдержать рыдания, подступившие к горлу. – Она мертва?

Беатрис морщится, будто вот-вот заплачет, и я чувствую, что тоже долго не выдержу. Все очень просто: родные тетя и дядя убили мою сестру-близнеца.

– Но вы не можете быть в этом уверены, – раздраженно говорю я, – не исключено, что она в другом замке вместе с Бралагой, и у нее есть магические способности, и, пока я жива в этом мире и помню о ней, она будет жить в другом…

Я замолкаю, потому что я как будто утешаю себя, так люди говорят о любимом человеке, которого они потеряли: он живет где-то, пока они живы и помнят о нем.

– Ты имеешь полное право ненавидеть меня, – говорит тетя. – Я тоже себя ненавижу. Не проходит и дня, чтобы я не жалела о своих поступках, поэтому я и посвятила себя замку и городу, чтобы искупить вину за жизнь, которую я отняла у невинного ребенка.

Я чувствую, как гнев нарастает у меня где-то в груди, скручивается в узел размером с бейсбольный мяч.

– Почему же вы позвали меня сюда, если знали, что здесь опасно?

– После трагедии в метро я осознала, что ты нигде не будешь в безопасности. Подумала, что смогу загладить вину перед сестрой, если хотя бы попытаюсь защитить тебя.

– Скорее вам нужен был кто-то, кто заменил бы вас здесь! – Слезы сдавливают мне горло, я с трудом выговариваю слова.

– Неправда! – резко возражает она. Потом спохватывается, немного успокаивается и добавляет: – Я думала, что смогу спасти брата. Я не хотела бросать тебя навсегда. – Она говорит все быстрее и быстрее: – Но мне хотелось исчезнуть, пусть ненадолго, чтобы вспомнить, каково это – быть обычным человеком, я устала быть пленницей замка, мне так одиноко здесь!