Книга Горячий камушек, страница 59 – Дональд Уэстлейк

— Я надеюсь, друзья, вы будете счастливы здесь. Я сообщу вам, куда прислать мое барахло. — Он повернулся и направился к двери.

— Эй! Подожди секунду! — воскликнул Келп.

Чефвик вскочил со стула и преградил Дортмундеру путь.

— Я понимаю ваши чувства, — сказал он. — Честно. Сперва, когда Келп и Гринвуд пришли за мной, я был настроен точно так же. Но я выслушал их, я дал им возможность объясниться, и когда они это сделали…

— В этом-то и заключалась ваша ошибка, — прошипел Дортмундер. — Никогда не слушайте эту парочку, они давно превратили всю жизнь в «чет-нечет»…

— Дортмундер, — проговорил Чефвик, — мы нуждаемся в вас. Это просто, как мычание. Во главе с вами мы можем успешно покончить с этим делом раз и навсегда.

Дортмундер поглядел на него удивленно:

— Дело? Дела, вы хотите сказать. Отдаете ли вы себе отчет в том, что мы уже провернули три взлома ради этого паршивого изумруда и до сих пор не имеем его? И не важно, сколько еще мы проведем операций, добыча останется прежней.

Гринвуд подошел к двери, где стояли Чефвик и Дортмундер, и сказал:

— Нет, это не так. Сначала мы имели тридцать тысяч на брата, а на полицейский участок пошли — уже тридцать пять.

Келп добавил:

— И майор снова поднимет ставку, я уже говорил с ним. Еще пять тысяч на душу. Это выходит сорок косых за то, чтобы войти в психиатрическую лечебницу и выйти оттуда вместе с этим совершенно чокнутым Проскером.

Дортмундер повернулся к нему.

— Вовсе нет, — отчеканил он. — Это будет четвертое дело! На этот раз — похищение, что является федеральным преступлением и грозит электрическим стулом. Но если даже оставаться в рамках чистой экономики, это четвертый взлом, а четыре взлома за сорок тысяч дают по десять тысяч за операцию, а за десять тысяч я не работал с тех пор, как мне исполнилось четырнадцать лет.

Келп сказал:

— Ты вспомни еще об оплате расходов. Это еще пара тысяч к тому времени, как мы кончим. Двенадцать тысяч за ограбление вовсе не так уж плохо.

— Это заколдованное дело, — сказал Дортмундер. — Не пойте мне больше про всю эту гороскопную муть, я все равно скажу, что я не суеверен и не верю в заколдованные дела, но одно такое дело существует на свете — и это проклятый изумруд.

Гринвуд сказал:

— Но ты хоть взгляни на место, Дортмундер. Просто сядь с нами в поезд и взгляни, только этого мы от тебя и хотим. Если оно тебе не глянется, мы забудем о нем.

— Оно мне не глянется, — сказал Дортмундер.

Гринвуд не отставал:

— Откуда ты знаешь? Ты же еще не видел, что и как.

— Мне и не надо видеть, — отрезал Дортмундер. — Я уже заранее ненавижу все это. — Он развел руками. — Почему бы вам, люди, просто не отправиться и не сделать все самим? Или, если вам требуется пятеро, не пригласить кого-нибудь другого?! Вы даже можете воспользоваться моим телефоном.

— Я думаю, нам пора выложить карты на стол, — решительно проговорил Чефвик.

Гринвуд пожал плечами.

— Похоже на то.

Мэрч, единственный, кто до сих пор все еще сидел и только потягивал свое пиво, пробурчал:

— Я говорил вам об этом с самого начала.

Келп возразил ему:

— Мне просто не хотелось таким образом оказывать на него давление, вот и все.

Дортмундер, переводя полный подозрения взгляд с одного на другого, произнес:

— Ну, что еще?

— Айко не станет нас финансировать без вашего участия, Дортмундер, — сказал ему Чефвик, а Гринвуд добавил: — Ты купил его на все сто, Дортмундер, он знает, что ты лучший из всех, кто есть в наличии.