Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 224 – Екатерина Гичко

Шрам лежал на шраме, рубец перемежался рубцом. Лийришу озарило, что Хариду наверняка до сих пор больно, и ей захотелось поцеловать… облизнуть каждую отметину. Хотя нет, облизнуть – это лисичка хочет. А вот Рише не хочется её останавливать.

Женщина осознала, что раньше, до своего беспамятства, она не видела мужа таким. Такого Харида она видит впервые. И ей вдруг стало ужасно больно, оттого что она не помнит его прежнего. Что теперь их жизнь будет начинаться с воспоминаний о боли.

Это так несправедливо. Наказан не только Харид, но и она.

Риша была так поглощена своими мыслями, что опомнилась, лишь когда Иер сбросил сапоги и решительно взялся за пряжку ремня.

– Эй, ты что делаешь? – всполошилась лисичка.

– Раздеваюсь, – на неё лукаво посмотрел синий глаз. – Ты же просила.

– Я хотела посмотреть только руку!

Глаза ехидно сощурились.

– Ты не уточняла.

И решительно сдёрнул штаны вниз вместе с портками. Риша ахнула, отшатнулась, а Иер спокойно повернулся, переступая через сброшенные штаны, и, непринуждённо улыбаясь, сложил руки на груди. Ошеломлённая женщина распахнула рот и опустила взгляд на его совершенно не пострадавшую часть тела. Все мысли про боль и шрамы мгновенно вымело из головы, щёки стали свекольно-красными, на глазах даже слёзы выступили от жара.

– Этого достаточно для моего прощения? – улыбка стала шкодливой. Иер склонил голову, и белоснежные волосы скользнули с плеч на грудь. – Мне повернуться? Сделать что-то ещё? Я готов исполнить любое желание.

Риша судорожно замотала головой, чувствуя, что ещё немного, и её сердечко не выдержит.

Нервы не выдержали раньше, и она бросилась к двери. Пару раз дёрнула ручку и замерла, прислушиваясь к приближающемуся сзади Хариду. Голому Хариду.

– Я закрыл дверь, – ласково прошептал он ей на ухо.

– Это… это неправильно! – запинаясь, прошептала Риша. – Вы должны дать мне время привыкнуть, я же не помню вас.

– Я не тороплю и ничего тебе не сделаю, если ты не захочешь, – отозвался Харид. – Но если я буду просто ждать, разве ты полюбишь меня? Я очень хочу, чтобы ты меня любила. Даже если ты не захочешь дать мне шанс, я всё равно попытаюсь забраться в твоё сердце. Мне… – голос мужа сорвался, – мне было так тепло рядом с тобой, так солнечно, так хорошо. Я был счастлив, когда слышал твой голос, наслаждался твоим запахом и теплом, радовался, когда ты разносила наш дом, и с большим удовольствием оправдывал тебя перед Ришем. Ты стала солнцем в моей жизни. Рядом с тобой я познал такое счастье, что уже не смогу от него отказаться.

Перед глазами Риши всё поплыло, а в ушах так загрохотало, что слышала она только шёпот Харида. Мышцы в теле словно расплавились от жара, и она едва стояла на ослабевших ногах, цепляясь вспотевшей ладошкой за ручку двери. Когда на её плечо скользнула прядь белоснежных волос, она невольно вцепилась и в неё. Над ухом тут же раздался тихий смешок.

– Осторожнее, у нас с тобой пока одна причёска на двоих.

И горячие губы коснулись шрама на её голове. Колени подкосились, и обессиленная Риша, тяжело дыша, привалилась к груди Харида. Лисичка воспользовалась слабостью, завладела сознанием, и Риша, вскинув голову, потянулась губами к подбородку мужа. Она лишь едва-едва коснулась его кожи, и волна удовлетворения накрыла её. Так приятно и сладко… Захотелось коснуться его ещё больше, ещё сильнее, но… Щёлкнул замок, и улыбающийся Харид отворил дверь.