Книга Наагатинские и Салейские хроники, страница 223 – Екатерина Гичко

То, что дети так сильно похожи на него, волновало Ришу ещё больше. Она смотрела на сына и дочь, и у неё не возникало никаких сомнений в том, кто их отец. И ей было страшно любопытно, как же так вышло, что она стала женой такого красивого и такого взрослого мужчины.

Томимая любопытством, Лийриша решила поинтересоваться у Врея и пожалела. Тот заявил, что они просто с ума сошли и сходят до сих пор. Узээриша она спрашивать уже не рискнула: этот точно ничего хорошего не скажет!

– Риша.

Харид так неожиданно появился в коридоре, что Лийриша вздрогнула, словно он застал её за покражей своей рубахи (хотя тогда её поймал Зиш, но он обещал молчать), и нырнула в первую приоткрытую дверь. И оказалась в небольшом кабинете. Досадливо зашипев, Риша повернулась к выходу, но там, привалившись плечом к косяку, уже стоял улыбающийся Харид.

– Я не хотела убегать! – тут же заявила Лийриша. – Это не нарочно.

– Ты меня боишься? – тихо спросил Харид.

– Я? Нет… – Риша осеклась. Признаваться, что муж её смущает и при его виде в голове начинают роиться очень неприличные мысли, не хотелось. Стыдно как-то. – Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть. Я же совсем не помню тебя.

Иер прошёл внутрь, и дверь тихо клацнула за его спиной, закрываясь. Занервничавшая Риша поспешила отвернуться, и взгляд её упал на полусаженную вазу золотой керамики, покрытую красной глазурью. Её тут же ошеломили воспоминания, как она склеивала осколки и старательно прокрашивала места, где отвалилась глазурь. И вдруг не вспомнила, а догадалась, что это кабинет Харида.

– Прости меня, – горячий шёпот обжёг ухо. – Я не смог защитить тебя и Иию. Именно я распорядился отправить тебя в орден Типиша, потому что сам оказался совершенно беспомощен. То, что ты не помнишь меня, это моё наказание. Прости меня, я оказался слишком слаб, но я всё ещё безумно люблю тебя и хочу, чтобы ты полюбила меня вновь. Позволь мне попробовать, не убегай от меня, не отталкивай.

Риша сжала задрожавшие пальчики и сглотнула, чувствуя, как наливается жаром шея, которой касалось жаркое дыхание.

Иерхарид обошёл Лийришу и встал перед ней, вперив взор в вазу.

– Когда-то ты её разбила. Случайно. А потом из-за чувства вины и благодарности ко мне склеила. И знаешь, такой она нравится мне больше, чем раньше. Я не знаю, получится ли мне склеить то, что было между нами, но позволь мне попытаться. Если ты сердишься на меня, злишься, я готов искупить вину любым способом, каким пожелаешь.

Лийриша смотрела на его спину широко распахнутыми глазами и слушала, как стучит сердце в ушах. Во рту пересохло от волнения. Она ничуточки не сердилась на Харида, вот вообще, и слова сорвались с её губ не иначе как при пособничестве Тёмного духа:

– Тогда раздевайся!

Иер медленно повернул голову и через плечо посмотрел на неё спокойными синими глазами.

– Посмотрим, что ты там скрываешь! – Риш сложила руки на груди и вскинула подбородок.

Муж отвернулся и начал неторопливо расстёгивать верхнее длинное одеяние. Скинул его прямо на пол, а затем одним решительным движением через голову стянул рубашку, и Риша жадно уставилась на левую руку, которую Харид ранее не позволял рассматривать. Точнее, на её верхнюю, живую часть. И судорожно сглотнула. Переход живой плоти в железную закрывала стальная полоса, но воображение ярко нарисовало невидимое, и Рише стало страшно. Она растерянным взором окинула разбросанные по всей спине шрамы и попыталась представить, что случилось с оборотнем. А потом попыталась забыть. Дрожащие пальцы сами потянулись к уродливому рубцу на лопатке. Она уже видела его ранее, но так болезненно не воспринимала.