Книга Художник из 50х Том II, страница 52 – Сим Симович

Лаврентий Павлович Берия сидел в первом ряду, рядом с ним устроился Виктор Крид с неизменной тростью. Оба внимательно изучали техника-киномеханика, настраивавшего аппаратуру.

— Георгий Валерьевич, — обратился к нему Берия, — надеюсь, мы не зря потратили время. Двенадцать минут — это серьёзная заявка.

— Это лучшие сцены фильма, — ответил Гоги, волнуясь больше, чем перед любой премьерой. — Пролог, знакомство Василисы с Лешим и начало конфликта с воеводой.

Крид постучал тростью по полу:

— Интересно посмотреть, что получается, когда художник работает с неограниченными ресурсами.

— Ресурсы были ограничены временем, — поправил Гоги. — А время — самый ценный ресурс в творчестве.

Свет погас, на экране появилось изображение. Первые кадры показывали бескрайние русские леса с высоты птичьего полёта. Камера медленно скользила над кронами деревьев под музыку Хачатуряна.

Берия тихо хмыкнул — видимо, одобрительно. Крид сидел неподвижно, но Гоги чувствовал его пристальное внимание.

Голос рассказчика — Николая Черкасова — звучал торжественно, но без пафоса:

— Давным-давно, когда мир был молод, а деревья умели говорить человеческим голосом, жила в лесной деревушке девушка по имени Василиса…

Камера опускалась ниже, показывая деревню у опушки леса. Избы с резными наличниками, колодец-журавль, огороды с капустой. Всё нарисовано в той смешанной технике, которую разработал Гоги — акварельные разводы для фона, четкие контуры для переднего плана.

— Интересная техника, — пробормотал Берия. — Не похоже на то, что делают американцы.

— Это наш собственный стиль, — ответил Гоги. — Русская живописная школа, адаптированная для анимации.

На экране появилась Василиса в исполнении Валентины Серовой. Девушка шла по деревне с вёдрами, напевая народную песню. Анимация была безупречной — каждое движение естественно, каждый жест выразителен.

— Хорошо поёт, — заметил Крид. — Узнаю голос Серовой.

— Она вжилась в роль полностью, — пояснил Гоги. — Читала русские сказки, изучала народные традиции.

Следующая сцена показывала Василису в лесу. Девушка собирала травы, разговаривая с белкой и зайцем. Животные были нарисованы не карикатурно, а почти реалистично — настоящие лесные обитатели, а не мультяшные персонажи.

— Природа выглядит живой, — одобрил Берия. — Не декорацией, а настоящим лесом.

Кульминацией отрывка стало появление Лешего. Дух леса материализовался из утреннего тумана под звуки флейты и гобоя. Сергей Мартинсон озвучивал его так, словно говорила сама природа:

— Здравствуй, внученька. Опять за советом пришла?

— Дедушка Лесович, — отвечала Василиса, — люди в деревне говорят, что придут чужие люди, лес рубить станут. Неужели правда?

Диалог длился несколько минут, но зрители не отрывались от экрана. Разговор древнего духа с молодой девушкой был философским, но понятным, глубоким, но не скучным.

Последняя сцена показывала приезд воеводы. Михаил Жаров озвучивал его сдержанно, без театральности:

— Именем государя императора объявляю — через вашу землю пройдёт железная дорога. Лес подлежит вырубке в течение месяца.

Лица жителей деревни выражали растерянность и страх. Но не карикатурные — живые человеческие эмоции, переданные через тонкую анимацию.

Экран погас, включился свет. В зале стояла тишина — оба зрителя обдумывали увиденное.